Мари застряла в метро по пути на работу, разглядывая пятно на рукаве чужого пиджака. Ее коллега Аяко в офисе шептала: *«Смотри, новый начальник опять в галстуке с уточками»*, но Мари не смеялась — вчерашний отчет валялся в корзине с пометкой *«переделать»*. Тем временем Нанако протирала стойку кафе *«Лаванда»*, слушая, как бармен Сёта матерится на сломанную кофемашину. *«Снова клиент забыл зонт…
В городе Увасэ, зажатом между горами и высохшим озером, Нина Исидори молча носит в рюкзаке потрёпанный блокнот для общения. После ссоры родителей, из-за которой она случайно разбила семейную фотографию, девочка перестала говорить, за что мать называет её «эгоисткой». В школе учитель назначает Нину, Тацуки Мибу — её бывшего друга, ставшего колким одиночкой, и Юри Нацуки — девушку с идеальным
В подсобке клиники Мори Огая, заваленной коробками с бинтами и пузырьками йода, пятнадцатилетний Осаму Дазай сворачивает рукав рубашки, обнажая старые шрамы. Мори, поправляя очки, бросает: *"Смерть — роскошь. Ты пока полезнее живым"*, кивая на груду документов с пометкой «Портовая мафия». Дазай в ответ щурится, тыча пальцем в карту Йокогамы с крестиками у складов: *"Взрывчатку
Такуя, в засаленной куртке с выгоревшими нашивками, ковырял магнитной палкой в куче консервных банок за заброшенным супермаркетом в Фукуоке. Ветер гнал по асфальту обрывки газет с рекламой рыбного аукциона. Под слоем битого стекла мелькнул блеск — механическая челюсть, припаянная к обгоревшей титановой пластине. "Эй, Кадзуки, глянь — как из тех старых роботов-официантов", — крикнул он
Лена Картер, врач из Бостона, прилетает в префектуру Яманаси после серии подземных толчков. Ее муж, геолог Майкл, пропал во время исследования трещин у подножия Фудзи. В развалинах синтоистского храма XVII века Лена натыкается на Макото Ито — молодого *каннуси*, который чистит алтарь рисовой бумагой, игнорируя предупреждения о новых толчках. «Он вошел туда, куда нельзя», — бросает Макото,
В Рио-де-Жанейро Карлос Мендес, механик с татуировкой змеи на предплечье, находит в бензобаке разбитого мотоцикла Honda черный чемоданчик с партией фальшивых долларов. «Опять эти придурки с фавелы подкинули», — бормочет он, пряча находку под промасленный брезент. В это время в Токио Хироши Танака, бывший инженер, разгружает коробки с тунцом на рынке Цукидзи, когда получает смс с координатами:
Рио, 19 лет, каждое утро начинает с тренировок в крошечной студии за станцией Сибуя. Её агент, Такэда, постоянно твердит: «Если не соберешь 500 человек на live house к ноябрю — контракт разорвут». Между репетициями она разогревает рамен в микроволновке общежития, слушая голосовые сообщения от фанатки Юмико, которая пишет: «Твой трек *Shining Road* — единственное, что помогает мне на работе в
Юки, 17 лет, в рваном желтом плаще копошится в развалинах супермаркета на окраине Шэньяна. Ее рюкзак с японскими иероглифами на лямке набит консервами «Хайфэн» и ржавым мультитулом. Ли, 19-летний парень с шрамом через левую бровь, стаскивает с полки банку тушенки, швыряет ее в сумку из грубой ткани: «Если не уйдем до заката, патруль сожрет нас, как тех крыс в тоннеле». Они спорят у разбитой
Нацу, Люси и Хэппи высаживаются на затерянный остров Мизандию после странного шторма, который чуть не перевернул их лодку. Местные рыбаки в рваных плащах шепчутся о «драконьих слезах», превращающих дома в лёд. В таверне «Кривой якорь» старуха с татуировкой змеи на руке суёт Люси потрёпанный свиток: «Там, где камни шепчутся с луной, ищите глаза, что плачут кровью». Нацу, жуя вяленого кальмара,
Юки, 16 лет, подрабатывала в крохотном магазинчике деда на задворках Токио. Однажды, разбирая залежи консервов 70-х, нашла ржавую шкатулку с гравировкой "для потерянных душ". Внутри — ключ от чердака, где валялись сломанные часы с циферблатом наоборот. "Слушай, Хадзимэ, тут вчера мука сама с полки упала", — сказала она брату, пока тот чинил протекающий холодильник. К полуночи
Хирото, младший аналитик в токийской логистической компании, каждое утро покупал кофе в автомате на платформе станции Сибуя. Его соседка Саори, официантка из кафе «Мидори» с выцветшим синим шарфом на шее, однажды спросила: «Ты же учил французский в университете? Поможешь перевести письмо?» В конверте оказался билет на самолет в Франкс — промышленный пригород Лиона, где её брат Юта работал на
В деревне Хигакурэ, затерянной между рисовых полей, 16-летний Акира находит в амбаре деда потёртый свиток с печатью в виде трёх змей. Вместо ожидаемых семейных записей — схемы ритуалов подчинения воли. «Ты думал, старые свитки просто пылятся?» — усмехается дед, вытирая руки о фартук, запах гвоздики от сушёных соцветий смешивается с дымом очага. Ночью Акира повторяет жесты из рисунков: свечи из