Амитивилльский снежный человек (2024)

Линда Моррисон, библиотекарь из прибрежного городка на Лонг-Айленде, находит в старых газетах 1974 года заметку о пропаже кошек — все совпадает с ее собственными потерями за последний месяц. Она звонит брату, Джейкобу, местному сантехнику, который копается в подвале дома на Оушен-авеню, заваленном трубами и банками краски. «Опять эти следы у пруда, как в детстве», — говорит он, вытирая руки об рваную фланелевую рубашку. Вместе они идут к заброшенной мельнице, где на глине видны отпечатки, похожие на человеческие ступни, но длиннее, с растопыренными пальцами. Шериф Картер, разгружая продукты у закусочной «Бобовый стебель», смеется: «Вырастили снежного человека из баек стариков — идите лучше кофе пейте».

В гараже Джейкоб находит дедову карту с пометками «зоны тишины» — участки леса, где не работает техника. Туда же ведут следы. Нора, дочь шерифа, студентка-биолог, подключает камеры-ловушки, но каждое утро находит их разбитыми, а на стекле — отпечатки шерсти. «Это не медведь, тут ДНК смешана», — шепчет она, листая учебник в лаборатории с запахом формалина. Линда рыщет в архивах церкви: записи 1923 года о «волосатом демоне», которого священник прогнал колокольным звоном. Когда Джейкоб находит в лесу клочья серой шерсти на колючей проволоке, шериф хлопает дверью грузовика: «Хватит!» — но позже, в кабинете с трещащей рацией, разглядывает фото Норы и бормочет: «Мой отец тоже что-то видел…»