Владимир Высоцкий. Монолог (1987)

В подсобке Театра на Таганке Высоцкий затягивается «Беломором», ставя пепельницу на расшатанный стул. Режиссёр Любимов ворчит: *"Опять текст переписал? Зрители ждут Хлопушу, а не твои импровизации"*. Владимир с хрипотцой парирует: *"Без правды — не театр, а цирк"*. За стеной слышен скрип паркета — актёры репетируют сцену с гармонью. Вечером, после спектакля, он спускается в подвальчик на Малой Грузинской, где гитарист Коля перебирает струны. *"Эту новую про космонавтов цензура зарубит",* — бормочет Высоцкий, разливая по стаканам портвейн. На столе — смятые листы с зачёркнутыми строчками: *"Я сначала задыхаюсь, потом летаю…"*

Марина Влади в номере гостиницы «Украина» раскладывает французские журналы: *"Володя, в Париже тебя уже ждут… но как ты уедешь?"* Он молча поправляет цепочку на её шее, глядя в окно на снежную Тверскую. Дома, в квартире на Малой Грузинской, сын Никита катает по полу игрушечный ЗИЛ — подарок Шукшина. В углу чемодан с биркой «Аэрофлот», поверх — недописанное письмо отцу: *"Вы говорили, война — не для песен…"* На кухне радио бубнит про успехи БАМа. Через неделю — концерт в клубе завода «Серп и Молот». После *"Охоты на волков"* слесарь в засаленной робе кричит: *"Ты ж наш, хоть в кино снимайся!"* Высоцкий усмехается, вытирая горло мокрым платком.