Последний свет (2021)

В Сентрал-Сити, заваренном кофе и треске неоновых вывесок, Лиам Рено ковырялся в разобранном генераторе. Его сестра Миа, вскрывшая на кухонном столе пакет с синеватыми листьями, бросила: «Твои провода трещат, как старый тостер. Может, хватит спасать район в одиночку?» Он фыркнул, доставая из кармана жетон с гравировкой «Энергокорп» — подарок отца перед исчезновением. На экране смартфона мелькали сводки о блэкаутах: сначала четвертый район, потом шестой. В подвале пахло озоном и ржавчиной, а Миа прятала образцы почвы в холодильник между банками солёных огурцов.

К пятой серии Лиам обнаружил под облупившейся краской в гараже отца схему «Проект Феникс» — чертежи башни, питающейся от геотермальных разломов. Миа, сравнив ДНК растений из парка Эмерсон с пробами из дренажной системы Энергокорпа, вломилась к нему с криком: «Они не глушат свет — качают энергию через корни! Видишь эти маркеры? Это их логотип в клетках!» В ту же ночь на крыше склада №12 Лиам подключил самодельный инвертор к треснувшей трубе, а Миа, спрятав за пояс баллончик с гербицидом, процедила: «Если взорвётся — расскажи маме, я съела её клубничное варенье». Снизу донёсся скрест машин: черные фургоны с эмблемой в виде стилизованной молнии уже окружали здание.