Жадность (2020)

Лиам, финансовый аналитик из Мельбурна, приезжает в сиднейский особняк своего покойного отца — кирпичное здание с видами на океан и потрескавшимися ставнями. В гостиной, пахнущей лавандовым освежителем, он сталкивается с Эмили, сводной сестрой-дизайнером, которая роется в старом бюро с выдвижными ящиками, забитыми квитанциями за 1998 год. «Он оставил тебе 60% сети супермаркетов, — бросает она, держа в руках завещание с пятном от кофе. — А мне — долги и виллу на Бали, которая уже третий год сдаётся туристам». Лиам перебирает ключи от офиса на Джордж-стрит, вспоминая, как отец заставлял его считать выручку по воскресеньям, пока другие дети играли в бассейне.

За обедом в саду, где жарится барракуда, старшая сестра Карла достаёт из сумочки письмо с печатью нотариуса: отец планировал разделить акции поровну за неделю до смерти. Джейкоб, младший брат в потрёпанной кожаной куртке, предлагает продать бизнес китайцам: «Мне хватит на новую яхту и билет в Тайланд». Лиам в ответ хлопает папкой с аудитом: «Ты даже налоги за прошлый квартал не оплатил». Ночью Эмили находит в камине обгоревший конверт с подписью отца — почерк слишком ровный, будто traced. Она звонит юристу, но, услышав смех детей у бассейна, рвёт документ и бросает в виски со льдом. «За семью, — говорит она пустому креслу у окна, где отец всегда курил сигары. — Пока она ещё есть».