Кошмар (2020)

Лив, медсестра с потёртой термокружкой в руках, замечает синяки на запястье у восьмилетней Майи во время дежурства в клинике Бергена. «Упала с велосипеда», — бормочет девочка, избегая взгляда. Дома Ида, дочь Лив в рваных джинсах, ставит на повтор трек норвежской панк-группы, игнорируя вопрос о пропавшем однокласснике. «Ты как робот, — бросает Ида, хлопая дверью. — Целый день чужих спасаешь, а меня даже имя друга не запомнила». Лив находит в корзине для белья окровавленный платок с вышитыми инициалами «Т.К.» — такими же, как на брелке учителя Маркуса, который вчера помогал ей искать Иду в порту.

Заброшенная лодка возле причала пахнет гнилой рыбой и бензином. Лив пробирается внутрь, светя телефоном на стопку детских рисунков: все с чёрным силуэтом у воды. Маркус, чиня катер в двух метрах, резко оборачивается: «Ты что здесь забыла?». Ночью Ида стучит в окно к Эрику, парню с мотороллером: «В пещере за маяком… Там кто-то живет». Они находят рюкзак с лекарствами из клиники Лив и аудиокассету 90-х, где голос, похожий на Маркуса, шепчет: «Не говори про озеро». Лив, разбирая архив в подвале больницы, спотыкается о коробку с фото — Маркус в 15 лет стоит рядом с мальчиком, лицо зачёркнуто красным маркером.