Отдел (1 сезон)

Игорь Громов, капитан с сигаретным голосом, сидит в кабинете на Ленинградке, разбирая папку с фотками размытого силуэта у гастронома «Рассвет». На столе — треснувшая чашка с чаем, крошки от сушек. Лера, новенькая стажёрша в очках с толстыми линзами, тыкает в монитор 2003 года: «Тут в Камергерском переулке камеры ловят шумы, как из-под земли». За окном слякоть, на подоконнике — засохшая ветка вербы от какой-то бабки-свидетеля. В углу трещит рация: «На Тверской опять граффити шевелятся, приезжайте». Громов хрипит: «Санёк, бери фонарь и святую воду из шкафа. Не ту, что с «Ашана» — синюю бутылку».

К полуночи упёрлись в склад у Марьиной Рощи. Санёк, щурясь через дым от самокрутки, бурчит: «Опять эти шарфики с рунами. Кто их вяжет — бабки или студенты-оккультисты?» Лера сканирует кирпичную кладку, натыкается на символ — перевёрнутую печать Соломона. Громов держит в руке гильзу с землёй: «Это не ритуал. Кто-то копает под старые дела, 90-х годов». Внезапно Лера всхлипывает: «Тут… дата совпадает с исчезновением моего отца». Санёк перебрасывает карабин на плечо: «Слушай, капитан, может, хватит лезть?» Громов щёлкает затвором: «Поздно, Сань. Они уже знают, что мы тут». Из темноты выползает тень с глазами как прожжённые дыры в плёнке.