Соната (2018)

Виктор, виолончелист из Санкт-Петербурга, снимает квартиру в Риге с облупившимися обоями и скрипучим паркетом. В комиссионке на улице Калькю он находит партитуру с пометками на немецком — подпись «Л.Ш.» и дата «1944». За чаем в кафе «Альма» антиквар Янис, пахнущий нафталином, шепчет: «Этот шифр использовали беженцы… Тут координаты. Будь осторожен». Виктор звонит дочери Анне, которая в Париже разбирает архив умершей бабушки: «В письмах 43-го года упоминается твой дед и какой-то концерт в Лиепае». На обороте фотографии она замечает те же инициалы — чернила выцвели, но цифры совпадают с находкой отца.

Эмили, пианистка из Лондона, получает конверт с копией той же партитуры и запиской: «Играть — значит предать». Её менеджер Джеймс ворчит: «Кто-то морочит голову перед гастролями в Ригу». В парижской консерватории Анна сталкивается с пожилым скрипачом, который, увидев её ноты, бледнеет: «Ваш дед… он сжёг письма из гетто. Спросите у отца про Лайму Штерн». Тем временем Виктор в портовом складе натыкается на ящик с детскими ботинками и обгоревшими нотами — датированными апрелем 1944-го. Эмили, разбирая аккорды в гостиничном номере, понимает: мелодия повторет мотив еврейской колыбельной, которую напевал её дед-узник Шяуляя.