Молотки (2019)

Семья Хаммеров — Сесилия, её муж Рэй, их сын Ник и дочь Тина — крутятся между заброшенными домами в Восточном Лос-Анджелесе и своим офисом в гараже с треснувшим окном. Сесилия в заляпанных краской джинсах ругается с подрядчиком Ковальски, который требует снести старый особняк в Бойл-Хайтс к пятнице: «Ты думаешь, кирпичи сами в грузовик запрыгнут?». Ник в это время ковыряет гвоздь из стены в полуразрушенной кухне, находит за шкафом пожелтевшее фото семьи 50-х годов — детские смеющиеся лица. «Опять коллекционируешь чужой хлам?» — Тина бросает в него обломок плитки, но прячет найденную серебряную подвеску в карман куртки. Рэй молча курит у фургона, сжимая ладонью ребра — врачи говорили что-то про опухоль, но он выбросил бумажки.

За ужином в квартире над автомастерской Сесилия достает из супа сломанный болт: «Кто опять грязь в кастрюлю тащит?». Ник отодвигает тарелку: «Хочешь, чтобы я всю жизнь ломал стены?». Тина включает найденную подвеску в eBay, но видит на обороте гравировку «М.Р. 1948» — позже она едет в библиотеку, листает микрофильмы газет. Рэй, притворяясь, что спит, глотает таблетки из баночки без этикетки. На следующее утро они стоят перед домом с граффити «Не трожь» — внутри Сесилия находит замурованный ящик с дневниками бывшей хозяйки, а Ник спорит с Ковальски, который хочет вывезти всё бульдозером. «Здесь люди жили, — Ник тычет пальцем в записи о рождении ребенка на обороте обоев. — Не только бетонные коробки строить». Рэй внезапно падает, разбивая колено о кирпич, и все замолкают.