Галка и Гамаюн (1 сезон)

Лиза, в рваной джинсовке, торопилась на автобусную остановку возле обшарпанного общежития. В кармане гремели ключи от цеха, где она чинила станки по ночам. «Опоздаю — мастер опять зарётся», — бормотала она, спотыкаясь о треснутый асфальт. В дверях столкнулась с Аней, соседкой, которая в пижаме с совушками стояла с подгоревшей яичницей. «Сны опять… Голоса в трубах шуршат», — Аня потянула Лизу за рукав, показывая письмо 1942 года, найденное под плинтусом. На обороте — рисунок птицы с человеческим лицом, похожей на ту, что Лиза видела в дыму заводских труб вчера.

У Николо-Угрешского завода, за ржавым забором с граффити, мужчина в плаще цвета хаки преградил им путь. «Гамаюн не выбирает, кого предупреждать», — бросил он, разминая пальцы в кожаных перчатках. Лиза, прижимая к груди коробку с бабушкиным серебряным гребнем (на рукояти — те же птичьи когти), толкнула Аню в сторону теплотрассы. Погоня через подсобки, где в лужах мазута отражались красные фонари. «Ты вообще поняла, что он хотел?» — Аня, спотыкаясь, схватила Лизу за куртку. «Бред. Но гребень не отдам», — та пролезла в разбитое окно цеха, где в темноте гудели отключённые прессы. В углу — ящик с немецкими клеймами 1943 года и фото женщины, похожей на них обеих.