Садистская смесь (1 сезон)

Юки, медсестра с потрескавшимся лаком на ногтях, каждую среду после смены покупала просроченные обезболивающие у аптекаря-алкоголика в переулке за станцией Икэбукуро. Ее квартира в пятиэтажке 70-х пахла дезинфектором и гниющими яблоками — коробки с ними она ставила у входа, чтобы перебить запах из соседней комнаты, где на кровати с проржавевшими пружинами лежал ее брат Хироси, парализованный после аварии на стройке. «Ты же сама просила помочь», — бормотала она, растирая ему ноги маслом с примесью миорелаксанта, пока он смотрел в потолок, не моргая. В пятницу вечером, когда дождь стучал по кондиционеру, Юки вытирала окно кухонным полотенцем с рисунком кролика и считала фургоны у подъезда: белый, синий, красный — три новых за неделю.

Следователь Кэндзи, носивший один и тот же коричневый пиджак с пятном от соевого соуса, нашел первую кассету в VHS-плеере брошенной «Toyota Crown» возле моста Аракава. Записи с датами на стикерах, голос за кадром: «Смотри, это не больно. Это... освобождение». В третьем эпизоде он узнал лицо — та девушка из кафе в Синдзюку, которая всегда заказывала кофе с двойной порцией сиропа. Ее нашли в парке Инокасира с разрезанными ремнями безопасности, обмотанными вокруг голеней. Когда Кэндзи вскрыл сейф Юки, под стопкой счетов за электричество лежал блокнот с именами: 12 строчек, три перечеркнуты синей пастой. В последней записи дрожащий почерк: «Хироси проснулся в 3:17. Сказал „прости“ перед тем, как я ввела четвертую дозу».