Ах, водевиль, водевиль... (1980)

Представляешь, жил-был дедок — Акакий Ушица. Ну знаешь, такой колоритный тип: ходит на деревяшке, ворчит на слуг, а в карманах звенит золото. Две жены схоронил, видимо, судьба у него такая — вдоветь да новых невест искать. И вот, на седьмом десятке, вдруг возьми да загорись: "Жениться хочу! Да чтоб красотка юная!". Ну, дед, а не мужик — честное слово. А тут как раз Верочка под руку подвернулась — глаза как озера, мечтает о театре да стихи по ночам пишет. Папаша-то ее, Лисичкин, актерствующий пройдоха, сразу смекнул: "О, золотая жила!". Толкает дочку за старика, сам уже подсчитывает, на какие бенефисы после свадьбы наскребет. А бедная Верочка? Та в ужасе! Только Катенька, служанка бойкая, шепчет: "Не кручинься, выкрутимся!". И ведь выкрутятся, я уверен! Ну представь: старик с протезом, влюбленный поэтесса, папаша-интриган… Да это же гремучая смесь из фарса, слез и переодеваний! Где-то там и письма подменят, и свидания сорвут, а под конец все хохочут, кроме Акакия, конечно. Жаль деда, но что поделаешь — сам напросился. Ведь правда, если б не его упрямство, где бы мы взяли такой сюжет? Вот так-то, милок. Жизнь — водевиль, только грустнее чуть-чуть.