Золотой эшелон (1959)

Представьте себе Сибирь 1919 года — ад кромешный. Гражданская война раскалывает всё вокруг, а Колчак, ловя момент, пока все дерутся и не понимают, кто свой, а кто чужой, тихонько грузит золото в поезд. «Ну конечно, — думаешь, — куда ж без этого!» Большевики пронюхали в последний момент, но подготовиться толком не успели — впопыхах, на коленке, хоть волком вой. Шансы? Ну… как сказать. Примерно как снежком в аду продержаться. А вот тут-то и выплывает Надька — девчонка, от которой без ума начальник того самого поезда. Романтика на фоне рельсов, кровь на шпалах, и все эти «за идею» против «за золотишко». Интересно, она сама-то понимала, во что ввязывается? С одной стороны — долг, с другой — сердце екнуло. И ведь не просто так влюбился парень — видимо, чувствовал, что без неё его «золотой» состав в тартарары катится. Между станцией и границей — пара километров, а ощущение, будто вся Россия тут уместилась. Белые, красные, выстрелы, крики… А в голове вертится: «Да кому вообще нужно это золото, когда свои же друг друга режут?» Но нет, гонка продолжается — паровоз пыхтит, пули цокают по металлу, а Надя, наверное, где-то посередине этого кровавого месива творит чудо. Или пытается. Смешно, правда? Война войной, а любовь всё равно лезет куда не просят. Может, в этом и соль — когда всё рушится, люди цепляются за что угодно: за идеалы, за мешки с золотом, за взгляд того самого человека… А потом смотришь и думаешь: кто тут вообще победил-то?