Сыновья (1946)

Знаешь, вот такая жесткая история приключилась с одним парнем из латвийской глубинки. Янисом звали. Жил себе, не тужил, пока фашисты не вломились в их тихую жизнь — схватили парня, будто скотину на убой. Сбежал он, конечно — да кто ж на его месте усидел бы? Только вот незадача: ловит его после побега… родной брат. Да-да, младшенький, который в полицаи под фашистов подался. До сих пор не пойму — как земля таких предателей носит? А дальше — вообще кромешный ад. Снова бежит Янис, уже зная, чем рискует. И ведь поперёк горла встало немцам его упрямство — жену Илгу с дочкой в концлагерь забрали. Представляешь? Человек же метался, наверное, как зверь в клетке — сердце разрывается, а помочь не можешь. Вот тут, думаю, у любого крыша бы поехала. Но он не сломался. Видимо, когда за гранью отчаяния оказываешься, внутри что-то щелкает — и идешь на всё. Даже на смерть. Страшно представить, что творилось в его голове. С одной стороны — ненависть к брату-предателю, с другой — дикая ярость к этим… палачам в мундирах. А ещё эта бессильная дрожь, когда понимаешь: каждый твой шаг может погубить тех, кто дороже жизни. Что сделаешь ради семьи? Продашь душу? Убьёшь? Сам станешь монстром? Не знаю. Но Янис, кажется, нашёл свой ответ — пусть и ценою крови. Жаль только, что в таких историях счастливый конец — редкая роскошь…