Американский сыр (1 сезон)

1960-е. Хэмптон Чемберс вырвался на свободу после тюремного срока, да так и не понял, куда попал. Там, за решёткой, жизнь казалась проще. План был таким же чётким, как и тюремный распорядок. Начать всё заново, стать приличным человеком, ужиться с семьёй и забыть своё прошлое, как дурной сон. Ну, а на деле? Всё сразу пошло наперекосяк.

Родной дом в солнечной долине Сан-Фернандо встретил его, мягко говоря, без восторга. Жена Астория и двое сыновей, Эйнштейн и Харрисон, давно научились жить без него. Причём даже не задумывались, стоит ли пускать Хэмптона обратно в их маленький мирок. Астория смотрела на него так, будто он гость, задержавшийся у них на ужине. Сыновья? Уж они точно не видели в нём ни героя, ни авторитета. Все будто бы давно двигались вперёд, оставив его в прошлом.

И вот стоял он там, посреди своего "дома", и никак не мог найти себе места. Было такое странное ощущение, что даже стены смотрят косо. Ну как тут, скажите честно, стать законопослушным гражданином, когда рядом всё будто кричит, что тебе тут не место? Так что Хэмптон смекнул, что надо брать инициативу в свои руки. Для начала - попытаться доказать, что он не просто бывший зэк, а человек с идеями.

Так появилась она. Дрель. Не просто дрель, а самозатачивающаяся. Да, звучит смешно. Зато идея была его. Простая, но гениальная. Может, кто-то посмеётся, но для Хэмптона это был личный билет к новой жизни. Деньги заработаю, думал он, и все меня зауважают! Точнее, будут вынуждены уважать. А если с их стороны всё равно тишина, так хотя бы у себя в душе он почувствует себя кем-то новым. Да и благо своё криминальное прошлое показывало, что с инструментами-то работать он умеет, хоть и в других ранее обстоятельствах.

Но жизнь она такая… всегда носом тыкает в реальность. Хэмптон бросился в омут, пытался изобрести, заработать, как-то встроиться во всё это. И в процессе он не только про себя много понял, но и начал догадываться, что его семья тоже не такая уж и идеальная. А кто из нас идеальный? В общем, скучать ему не пришлось. А может, и не хотелось вовсе.