Дум-Дхаам (2024)

В Варанаси, на узкой улочке за рынком специй, брат с сестрой — Арджун и Прия Малик — получают в наследство полуразрушенный хавели с треснувшими мраморными колоннами. Прия, в потёртых джинсах и с рулеткой в руке, спорит с местным плотником Раджешем: «Дверные рамы должны быть из тика, а не этой дешёвой сосны!» Арджун, тем временем, копается в старых счетах за электричество, найденных в сундуке под лестницей. На кухне, где плита работает на дровах, их соседка миссис Чатурведи жалуется на протекающую крышу: «Дождь смыл мои горшки с геранью — ваши строители даже сливы не проверили». В углу двора, под деревом ним, старик Бхола, бывший повар их деда, шепчет Арджуну про спрятанные в стене золотые монеты — но только если тот принесёт ему бутылку «Old Monk».

Конфликт разгорается, когда Прия обнаруживает, что земля под хавели частично принадлежит местному храму из-за старой расписки 1972 года. Арджун, пытаясь договориться с жрецом, получает предложение: провести ремонт храмовой кухни в обмен на документы. «Ты что, хочешь, чтобы мы стали *бесплатными* рабочими?» — шипит Прия, разбирая кирпичи в подвале. Тем временем миссис Чатурведи подаёт в суд из-за границы участка — её кошка якобы пропала из-за обрушившейся ограды. В разгар ссоры Бхола случайно поджигает занавески, пытаясь раскурить *биди*, и Арджун, туша огонь, натыкается на коробку с письмами своего деда — в них упоминается некая «Лалита» из Аллахабада и долг, который так и не вернули.