Нулевые (2024)

Аслан ковыряет ржавый замок на ларьке в «Зеленом базаре», пока Мурат-ага разгружает контрабандные джинсы из «Газели». «Опять турецкий хлам везешь?» – хрипит Аслан, закуривая «Петр I». Мурат плюет под колесо: «Лучше, чем твои китайские фонарики». В соседнем квартале Дастан паяет модем в подвале интернет-кафе «Спутник», облизывая пальцы после чебуреков из «Астана-кафе». Его сестра Амина в общежитии КазНУ прячет от соседок диск с «Бумером» – отец-судья пригрозил отчислить, если узнает про московские фильмы. Вечером у автомата с газировкой на Фурманова она шипит Аслану: «Папа проверяет мои звонки. Встретимся завтра у таксофона возле Дворца школьников».

Дворняга Цезарь воет под окнами пятиэтажки, где мать Дастана стирает портрет Назарбаева, заляпанный кумысом. «Соседи донесут», – бормочет она, выжимая ткань в тазик с ржавой водой. В это время Аслан и Мурат грузят ящики с DVD в УАЗик, споря о цене за пиратские копии «Брата-2». «Казахстан для казахов, русские – нахлебники», – хлопает дверью Мурат. Дастан в это время взламывает школьный сервер, чтобы исправить Амине оценку по истории – на мониторе мелькает ее СМС: «Если папа найдет про вчерашний побег в «Арман», меня убьют». Утром Амина, пряча синяк под тональным кремом «Flirt», покупает у цыганки у метро «Абая» поддельную справку о воспалении легких – надо пропустить суд отца над уйгурским музыкантом.