Ермаков, капитан с подбитым плечом, и Гуров, сержант-снайпер, тащили майора Соколова через скалы Северного Кавказа. Раненый хрипел: «Бросьте… сами уйдёте», но его проигнорировали. Спрятались в развалинах котельной — ржавые трубы шипели паром, пахло гарью. Гуров, откручивая флягу, рвал гимнастёрку на бинты: «Самогон вместо йода. Зато дешёво». Соколов скривился, когда алкоголь лился на пулевое
Евлампия Романова, тридцать пять лет, замечает, что соседка Ольга Семенова перестала брать трубку. Вчерашний борщ на плите пригорает, пока она стучит в дверь квартиры №14 — та приоткрыта, внутри запах хлорки и следы крови на паркете. Муж Игорь, инженер с завода «Красный пролетарий», ворчит: «Лампочка, опять в чужие дела лезешь?» Дочь Катя просит помочь с геометрией, но Евлампия уже копается в
Анна застряла в лифте пятиэтажки на окраине Перми — кнопки не реагировали, свет мигал. Рядом оказался Максим, грузчик из соседнего магазина «Пятерочка», в потёртой куртке с запахом рыбы. «Опять эти жигули-провода», буркнул он, пытаясь всунуть нож между дверьми. Она заметила татуировку на его запястье — кривоватый якорь, как из детской раскраски. Через час, когда их вытащили, он протянул ей пакет
Ольга нашла в кармане куртки Дмитрия смятый чек от ювелирного магазина на Кольцевой улице. «Кольцо, 40 тысяч… Ты кому собрался дарить?» — спросила она, перекрывая шум воды из открытого крана. Дмитрий, не отрываясь от ноутбука с отчетом по стройке, бросил: «Светке из бухгалтерии. У неё юбилей, шеф велел купить». Ольга замерла, держа в руке мокрую кружку — он никогда не помнил даже дни рождения
Максим, водитель с облупленным *Daewoo Lanos*, каждое утро начинал с перекура возле гаража на Оболони. Его друг Андрей, механик с татуировкой «Не грузи» на предплечье, ковырялся в двигателе, ворча: «Опять штраф за превышение? Считай, полдня на ветер». В салоне пахло старыми сиденьями и чесночным соусом из вчерашней шаурмы — Максим подбирал клиентов возле метро «Левобережная», торопливо сбрасывая
Анна, сотрудница провинциальной библиотеки в Выборге, нашла в старом комоде конверт с выцветшими фотографиями и письмом от матери, умершей три года назад. *"Прости, что молчала. У тебя есть брат"* — строчки дрожали под пятном чайной заварки. В архиве ЗАГСа, пролистывая журналы 1987 года, она выяснила: отца три месяца назад похоронили под именем "Сергей Ветров", хотя в паспорте
Представляешь, приезжает парень в Москву, снимает квартиру, а там... ещё один Антон живёт! Ну серьёзно, как в анекдоте — два одинаковых имени, два гитариста, оба с вечным «это да» на языке, хотя вокруг сплошное «нет». Работы — нет, денег — хоть шаром покати, из деликатесов — капустные пирожки из соседней чебуречной. И ведь оба, как близнецы: в столице недавно, гитары на плече, даже фразочки
Представь себе парня, который буквально живет через объектив камеры. Арсений — ну, ты же знаешь таких: чудак с вечным «залипанием» на деталях, которые обычные люди даже не замечают. То трещину на стене снимает как арт-объект, то тень от голубя — а потом внезапно оказывается, что это ключ к какому-нибудь дикому преступлению. Смешно, да? Но именно так он и работает: его камера ловит то, мимо чего
Знаешь, иногда самые обычные люди оказываются… ну совсем не обычными. Вот представь: типовой подмосковный район, скучноватые многоэтажки, а в одной из квартир живёт этакая Надька — симпатичная воспитательница из садика, с гитарой и улыбкой до ушей. Ну кто бы подумал, что она… потомственная ведьма? Да-да, с дипломом магистра от Высшей Школы Ведьм (оказывается, и такие есть!), прабабкой-Ягой в роду
Представляешь, Новый год на носу, а этих ребят из какой-то глухой части вдруг поднимают по тревоге — посреди ночи, в мороз, снег по колено! Сирена орет, все как угорелые вскочили, бросились «спасать Родину», хотя где эта Родина в тридесятом царстве — хз. Ну, классика: «Сбор через пять минут!» — а куда, зачем, кому объяснять? Все же военные, им положено в темноте ехать на задания с завязанными
Знаешь, недавно наткнулся на такой сериал – даже не ожидал, что классику так живо можно подать! Начинается всё с чеховского «Ионыча». Ну ты помнишь, эта история про врача, который постепенно превращается в равнодушного обывателя? Тут его так тонко показали, будто сам Чехов за кадром шепчет: «Видишь, к чему мещанство приводит?» А потом – сюрприз! Вторая серия вообще взорвала мозг – экранизация