После неудачной миссии в Японии 17-летняя наемница, известная как номер 13, оказывается вне игры. Вскоре в её жизни появляется 11-летний Монджи, мальчик, переживший утрату матери. Когда беда настигает Монджи, номер 13 решает прийти ему на помощь, невзирая на собственные проблемы. Это решение становится началом их неожиданной дружбы, в которой девушка находит путь к искуплению своих ошибок. На
В деревне Карангджати, заросшей пальмами и запахом гвоздики, Лина прячет ритуальный нож под рваным матрасом, пока её младший брат Ади, не отрываясь от экрана с TikTok, бросает: «Опять эти чёрные свечи в коробке из-под обуви?» Она молча поправляет платок, завязанный узлом на шее, прикрывая шрам от прошлогоднего обряда. В соседней хижине Мая, разбирая рыбацкие сети, находит записку с красной
Миу Камия, рыжеволосая старшеклассница в потертых кедах, находит на пляже парня в мокром комбинезоне с прилипшей к щеке медузой. Он не помнит имени, только бормочет: «Здесь пахнет… солью и ржавым железом». Она называет его Хироси — в честь дедушкиного старого траулера. Отец Миу, океанограф с вечно засаленным халатом, разрешает парню жить в сарае с проржавевшими аквариумами, где тот начинает
Сори, девушка из деревни возле Кампонгтхома, находит в корзине с сушёной рыбой на местном рынке потёртый бронзовый амулет с надписью на древнем кхмерском. "Бабушка Нгам клялась, что дед привёз это с гор Кравань, — бормочет она, переворачивая артефакт в руках. — Но почему на нём цифры, как в телефонном номере?" Вечером, пока мать чинит сеть для ловли змей, Сори набирает комбинацию на
В переулках Джакарты, где пахнет жареным арахисом и гудят мопеды, Амира, дочь владелицы маленькой лавки с батиком, каждый день рисует углём на обрывках газет. Её сосед Раден, парень с шрамом на щеке от рыболовных сетей, тайком подкладывает ей краски из портового магазина: «Бери. Старый Мади всё равно не сосчитает». Однажды на пляже, где волны выносят пластиковые бутылки, Амира видит, как Раден
Алиша в спешке собирает рюкзак для университета, пока Рафат разогревает вчерашний наси-горенг. «Ты опять не выключил свет в ванной», — бросает она, на ходу поправляя джильбаб. Он ворчит про счёт за электричество, но прячет в сумку её забытый ланч-бокс. После пар она подрабатывает в кофейне у рынка Глодок, где Рафат, теперь менеджер в строительной фирме, заказывает ей латте с двойной порцией
Диан целыми днями крутится в крохотном кафе у рынка, разливая *эспрессо* и поджаривая панкейки с кривым краем. За стойкой она машинально рисует сердечки на пенке, пока Ариэль, в заляпанной цементом рубашке, тычет пальцем в её блокнот: «Бабушка оставила условие — или я женюсь, или дом в деревне продадут под отель. Притворись, что мы пара. Всего на три месяца». Диан фыркает, вытирая руки о фартук с
Ади, младший сын владельца текстильной фабрики в Джакарте, находит в старом комоде отца записку с координатами участка земли на окраине города. Вместо документов — детский рисунок пальмы с подписью: *"Для Баю, когда вырастешь"*. Брат Ади, Баю, торгует мотоциклами в провинциальном городе, даже не подозревая о наследстве. Их тётя Рахаю, в чёрном платке и с потёртым калькулятором в руках,