Обычный банковский кассир, живущий скромной жизнью и мечтающий о финансовой стабильности, решает рискнуть ради лучшего будущего. Заманчивое предложение вложения обещает быстрые доходы, но, вступив в схему, он быстро понимает, что все далеко не так просто. Вместо надежного заработка его усилия оказываются частью сложного механизма отмывания денег. Сначала все кажется безобидным, но вскоре герой
Арджун, 27 лет, грузчик в порту Мумбаи, каждое утро просыпался под гудки паромов и крики чаек. Его ржавый велосипед скрипел по дороге к докам, где ящики с креветками пахли так, что глаза слезились. Однажды, разгружая контейнер с пометкой *«КХ-12»*, он наткнулся на проржавевший цилиндр с голубой жидкостью. «Эй, Раджеш, глянь — это че, бензин?» — крикнул он напарнику, тыкая в металл палкой. Тот
Сита, девушка в синем сари с выгоревшими на солнце узорами, каждое утро несет корзины с цветами на рынок Варанаси. Ее маршрут проходит мимо старой чайной «Ладду», где Рам, парень в заляпанной маслом рубашке, чинит мотоциклы. Однажды Сита спотыкается о треснувший камень, рассыпая жасмин. Рам, вытирая руки тряпкой, помогает собрать цветы: *«Ты же знаешь, Шива не любит, когда подношения пачкают
В переулках Мумбаи полицейский Раджеш Шарма, в мятой форме и с потрескавшимся жетоном, ежедневно патрулирует базар *Chor Bazaar*. Его внимание привлекла серия краж золотых цепочек у туристов. В толпе он заметил Амита Верму — парня в выцветшей футболке *Mumbai Indians*, ловко вытаскивающего кошелек из сумки пожилой женщины. «*Эй, чор! Стоять!*» — крикнул Раджеш, спотыкаясь о корзину с манго. Амит
Аравинд, парень из крошечной пекарни в переулке возле рынка Чор-Базар, каждое утро разгружал мешки с мукой, пока его сестра Пратибха жарила самосы. Однажды он заметил Малику, студентку медицинского колледжа, которая торговалась со старухой за связку имбиря. «Тридцать рупий за такую горсть? Вы же меня совсем разорить хотите!» — смеялась девушка, поправляя кончик ярко-желтого сари. Аравинд, вытирая
Радж, 17-летний разнорабочий из чайной лавки в переулке возле рынка Кроуфорд, находит раненого полосатого кота в куче картонных коробок за своим домом. Кот, представившийся Махараджей, требует «не солить дал» при перевязке лапы и настаивает, чтобы Радж отнес его к полуразрушенному храму Вирупакши до заката. По дороге они сталкиваются с бандой уличных собак, чьи ошейники светятся зеленым —
Рави, бывший грузчик из Нагпура, каждое утро раскладывал на рынке в старом городе хромированные стволы под видом запчастей. Его клиенты — подростки в мятых рубашках и таксисты, торгующиеся из-за цены на патроны. В соседнем ряду Аша, дочь портного, продавала розы, обрезая шипы ножницами с облезлой красной ручкой. «*Калькатта или Пуна?*» — спросил Рави, разглядывая цветы, а она, не поднимая глаз,
Аджай Куруп, адвокат с потрёпанным портфелем из коричневой кожи, каждый день пробирается через узкие улочки Тривандрума к своему дому из красного кирпича. На веранде он пьёт кофе с кардамоном, слушая, как соседка Лалита жалуется на шум от стройки у пляжа: «Они хотят снести наши хижины, чтобы построить отель для богатых из Дели». В офисе, где вентилятор скрипит сильнее, чем стул, к нему приходит
В старом районе Мумбаи, рядом с забитой рикшами улицей Лохавалла, живет 27-летний Вихан Шарма — реставратор старых часов. Он ковыряется в механизме карманных часов с гравировкой *"А.К. 1947"*, когда к нему врытся Айра Миттал, студентка-историк в потертых джинсах. Она тычет в него газетной вырезкой: *"Твой дед упоминался в деле о пропавшем грузе с фабрики 'Шри-Янтра'…
В Мумбаи продавец чая Раджеш замечает, как его сосед, бывший инженер Викрам, неделями чертит схемы канализации под рынком Кроуфорд. Запах жареных самос из ларька Шанти смешивается с гудками рикш, пока Викрам в гараже собирает команду: усатый водитель Таклу разбирает старый грузовик, студентка-хакер Прия тестирует программу на разбитом ноутбуке, а пожилой актер Манодж тренирует голос, чтобы
Раджеш ковыряется в разобранном Motorola, за столом, заляпанном припоем. В углу магазинчика в Тривандруме вентилятор скрипит, гоняя мух. Бабушка в сари тычет ему в лицо кнопочный телефон: «Опять гудки пропали! Вчера зятю звонила — тишина». Раджеш щурится, выковыривает пыль из-под клавиш: «Мутхасси, сим-карта сдвинулась. Видите, тут царапины?» За дверью орут разносчики кокосов, смешиваясь с
Арджун втиснулся в переполненный автобус на улице Маджистик, пытаясь удержать ноутбук от ударов о металлические поручни. В кармане жужжал телефон — Мира слала сообщения: «Шеф ищет тебя. Говорит, клиент из Хайдарабада опять передумал насчёт интерфейса». На экране мелькали эмодзи с огнём. Тем временем Викрам торговался с продавцом на рынке KR Market за связку бананов, параллельно объясняя по
В Мумбаи, на переполненном рынке Садар-Базар, 17-летняя Амиша Патель каждое утро торгует специями в лавке отца. Её старший брат Раджив, увлеченный старым радиоприемником, чинит технику в крохотной мастерской за домом. Однажды Амиша находит в ящике с куркумой потрепанный дневник покойной матери — там запись: *«Если Раху вернется, отдай ему коробку под лестницей»*. Вечером, разбирая хлам под
Адитья, бывший учитель из городка Махешпур, каждый вечер сидит у киоска Раджу, потягивая пережаренный чай с кардамоном. Его жена Шиврани исчезла месяц назад после ночной смены в аптеке «Ашвини» — нашли только разорванный сари с пятнами машинного масла. «Слушай, эти ублюдки из дома с зелёными ставнями видели её», — бросает он соседу Сунилу, разглядывая царапины на своём Enfield 1987 года. В
Зои Малхотра, 17 лет, втирает пятно куркумы с рубашки перед школой в переулке возле чайного ларька. Её младший брат Адитъя тычет пальцем в трещину на стене их хрущёвки в Чандни-Чоук: «Там снова шевелится». Утром на уроке химии пробирка взрывается, когда Зои нервно сжимает её — одноклассник Викрам бормочет: «Опять твои фокусы с электропроводкой?» Вечером у палатки с чатни старуха хватает её за
В пустынном городке Джодхпур 16-летний Раджа копается в ржавом "ТАТА-грузовике", оставшемся от отца-дальнобойщика, пропавшего год назад. В кармане джинсов — потрёпанная записка с координатами: *"28.6139° N, 77.2090° D"* и пятно от чая масала. Его друг Амит, чиня велосипедную цепь во дворе, бросает: *"Снова про Дели? Там теперь банды Гупты крутят рынок запчастей"*.
Мира Шарма, 17 лет, каждое утро протискивается в переполненный автобус №214, чтобы доехать из чайного квартала Дадара в колледж искусств на Марин-Драйв. В рюкзаке — папка с эскизами, нарисованными углём на обрывках газет: отец-сантехник, Аджай, запрещает тратить деньги на бумагу. «Ты думаешь, птицы летают без крыльев?» — бросает она ему за завтраком, когда он снова грозится выбросить её «мазню».
В старом особняке на окраине Джайпура Пракаш Шарма, владелец текстильной мастерской, обнаружил в отцовском сейфе письмо с именем неизвестной женщины — Лалиты Менон. Его сестра, Аша, работавшая учительницей в местной школе, настаивала: «Папа никогда не упоминал её. Может, это ошибка?» Пока они спорили, младший брат Викрам рылся в гараже, продавая старый мотоцикл «Royal Enfield», чтобы оплатить
В старом районе Мумбаи, рядом с лавкой специй, живет 17-летний Рудра. Его младшая сестра Амрита каждое утро торгует самодельными браслетами из битого стекла возле станции метро «Дхарави», а он подрабатывает курьером на ржавом велосипеде. Однажды в посылке для клиента из Ченнаи Рудра находит потрепанный блокнот с координатами и фразой *«Музей закрыт, ищи слона»*. В кафе «Масала-уголок», где
Представьте себе тихий городок, где живет парень — ну самый обычный, вроде тебя или меня. Чем занимается? Да продает всякие штуки для дома под брендом «Мистер Порядок». Ну а что, он же перфекционист — чтобы каждая ложка лежала на месте, а шторы висели под линеечку. Но душа-то у него не в этом, а в музыке! Мечтает втиснуться на радио диджеем — представляешь? Говорят, у него талант: языком чешет
Представь: двое чуваков — Каси и Суни — врываются в эту бесконечную дорогу, рассекая на мотоциклах от душных пальм Кералы аж до туманных холмов Нагаленда. Солнце палит — шутки в сторону, а они всё крутят ручки газа, будто убегают не только от рутины, но и от самих себя. И ведь не просто так — там, за каждым поворотом, эти вечные вопросы: «Кто я?», «Куда лечу?», «Чё вообще происходит?». А эти
Знаешь, иногда кажется, будто жизнь — это гигантская шахматная доска, где мы сами двигаем фигуры. Вот только Файзи лет до двадцати пяти свято верил, что он тут гроссмейстер. Никаких «может, судьба подкинет сюрприз», никаких «а вдруг не сложится»! Парень с пеной у рта доказывал, что сам кузнец своего счастья. Даже когда отец, упрашивая заняться семейным бизнесом, отправил его в Европу учиться на