Besir Zeciri

Копенгаген, 1910 год. Каролина, молодая работница фабрики, отчаянно ищет способ выжить. Находясь в тяжелом положении, она устраивается к Дагмар, строгой хозяйке, чья сдержанность внушает уважение. Каролина беременна и оставлена отцом ребенка. Боясь за будущее малыша, она решает найти для него приемную семью, надеясь, что так он сможет избежать бедности. Слухи о том, что Дагмар связана с подбором
Ээро уронил медиатор под ржавый радиатор, пока Лина вязала шерстяные носки на обшарпанном диване. «Опять ты всё теряешь», — проворчала она, доставая запасной из кармана куртки с выцветшим логотипом хоккейного клуба. В подвале музыкального магазина «Келло» пахло старыми пластинками и сыростью: Ханна чинила треснувший гриф своей гитары «Ямаха», обклеенной наклейками с оленями. На улице Хельсинки
Эбба, владелица потрёпанной фермы у границы с Германией, коптила окорок в сарае, когда её младший сын Томас принёс письмо с красной печатью. «Они требуют участок у реки к пятнице, — проскрипел он, разминая сигарету в кармане. — Иначе суд». Старший, Карл, в масляном комбинезоне возился с трактором: «Пусть попробуют забрать. Я их колёса сниму, как в прошлый раз». Эбба молча повесила мясо на крюк —
Миккель нашел отца в съемной квартире на окраине Копенгагена — тот лежал на линолеуме с пустой шприцовой упаковкой в руке. Через три дня к братьям пришел Слоненок, местный барыга в мятом плаще: *"Ваш старик задолжал за последнюю партию. 85 тысяч, или завтра сгорите вместе с этим хламом"* — он кивнул на коробки с дешевым пластиком, которые их отец таскал со склада. Расмус, младший,
Представьте, что отец, полный страха и тревоги, решается на опасное путешествие в Сирию, чтобы найти своего сына. Где-то в глубине души он, наверное, надеется, что всё это ошибка, что сын просто запутался и его можно вернуть. Но реальность, как удар под дых, оказывается гораздо жёстче. Он узнаёт, что тот примкнул к ИГИЛ. Осознание этого, наверное, как ледяной поток, обрушивается на голову. Шок.