Сантош Джувекар

В переулках Дхарави, среди мастерских по ремонту часов и лотков с облезлой краской, 19-летний Рави копил рупии в жестяной банке из-под печенья. Его соседка Мира, торгующая чаем с кардамоном у рынка, спросила: *«Опять на лекарства матери копишь?»* Он промолчал, вытирая пот с виска, — на самом деле деньги предназначались для подпольного микрокредита рыбаку Санджею, чью лодку конфисковали за долги.
Радхика, 24 года, каждое утро едет на местном поезде из Бандра в офис IT-компании в Ниримане-Пойнт. После работы помогает отцу в их чайной лавке возле рынка Кроуфорд, где за стойкой постоянно спорит с ним: «Ты же программист, а не официантка!» — ворчит он, разливая масала-чай. Там же появляется Адитья, 27, сын владельца соседней аптеки, который приходит «забыть» зонт и часами сидит с ноутбуком,
Арджун, 23-летний курьер из переулков Чандни-Чоук, разгружал коробки с пряностями у лавки старика Мохита, когда услышал крики. За углом, у киоска с чаем, двое в засаленных куртках выволакивали из такси девушку в синем сари. «Ты вообще понял, куда полез?» — прошипел его друг Рави, схватив за плечо. Арджун бросил сумку с документами для офиса на Нариман-Пойнт, выхватил металлическую трубу из-под
В Мумбаи, на окраине, где воздух пропитан запахом жареного панир-тикка и пылью с стройплощадок, Раджа Малик, слесарь с фабрики «Шакти Металл», каждый вечер чинит треснувшую трубу в их однокомнатной хрущевке. Его жена Мина, в сари с выцветшими розами, толчет карри в ступке, приговаривая: «Соседи опять спрашивают, когда мы переедем. Говинд-бхайя говорит, застройщики предлагают пять лакхов за эти
XVII век. Представь себе — время войн, заговоров и постоянной борьбы за выживание. Именно тогда появился Чхатрапати Шиваджи Махарадж. Человек, который не просто бросил вызов, а пошёл против всей системы тюркско-мусульманского господства. Сказать, что это была смелость? Да это просто фантастический уровень храбрости, когда ты видишь огромного противника и всё равно берёшься за меч. Шиваджи — тот,