Присцилла Дуэйхи

Джейк, пятнадцатилетний парень из пригорода Сиднея, нашел старый нож с гравировкой «Мэл» в гараже, заваленном ржавыми банками от пива. Его отец, Тревор, неделями не выходил из дома, оставляя на столе пустые бутылки «Victoria Bitter» и записки с угрозами соседу, который «снова включил громкую музыку». За три дня до Рождества Джейк заметил, что из холодильника пропало мясо для барбекю, а в окно
Элла Морган, ветеринар из Брокен-Хилла, заметила, что кролики на ферме Смитов дохнут с вывернутыми шеями. В клинике пахло формалином, а на столе лежал труп какаду с синими прожилками на клюве. «Ты видел, как Билл из аптеки ходит? — спросила она Джека, вытирая руки об потёртый халат. — Словно тень тащит за собой». Джек, разливая виски в баре «Кенгуру», кивнул на пустую стойку: «Вчера Мэри ушла в
Элис копала ржавые болты в заброшенном доке Мельбурна, пока Джек чинил сломанный гидропонный модуль. Они искали детали для генератора, чтобы запустить старую опреснительную станцию. «Тут вообще что-то живое осталось?» — Элис вытерла пот со лба, разглядывая треснувшую карту на планшете. Джек, не отрываясь от проводов, бросил: «Если бы — давно съели. Или переплавили». По вечерам они прятались в
Джейк, пятнадцатилетний сын ветеринара, каждое утро объезжал на скрипучем велосипеде заборы соседей, проверяя, не свили ли сороки гнезда в водосточных трубах. Его соседка Миа, у которой за диваном жил осиротевший вомбат, постоянно опаздывала в школу из-за перебегавших дорогу кенгуру. «Ты опять кормила их морковкой?» — ворчал Джейк, вытаскивая из рюкзака пакет с объедками для местного ехиднёнка. В
Джейк, 17 лет, каждое утро бежит через промзону Сиднея мимо ржавых контейнеров и граффити-заборов к спортзалу «Steel Fist». Винс, его тренер, в свитере с выгоревшими локтями, ставит ему удар: «Плечо выше, а то смажешь, как в прошлый раз». В углу зала — разбитая груша, заклеенная изолентой. После тренировки Джейк протирает полотенцем пот со лба, пахнущий дешевым дезодорантом, и замечает синяк на