Рухи Сары

Лейла, 17 лет, после школы моет чашки в кафе «Мерджимек» на узкой улочке Стамбула. За окном — реклама мобильных тарифов, треснувшая плитка, запах жареных каштанов. Ее друг Эмир, в кепке с выгоревшим логотипом «Galatasaray», рисует на стене гаража кошку с тремя глазами. *«Босс опять ругался за пятно от чая на столе №4, — бросает Лейла, разливая ракы по бокалам. — Говорит, вычтут из зарплаты».*
Эмир, 17 лет, чинит мопед в гараже за домом отца в квартале Чекмекёй. В старом ящике с гайками находит потёртую карту Стамбула с метками красным маркером: мечеть Сулеймание, заброшенный док в Хасколе, подвал кафе в Кадыкёе. На обратной стороне — детский рисунок волка с тремя хвостами. За обедом мать ставит на стол миску с чечевичным супом: "Опять руки в мазуте? Когда женюсь на мусоре?"
Эмир выходит из автобуса на пыльной станции в Каше, морской ветер сбивает с ног запах жареных сардин с лотка у причала. Он не был здесь десять лет — с тех пор, как его имя зашептали в связи с пожаром на складском квартале Измира. В кармане дрожит смятая фотография: он, Лейла и отец на фоне потрескавшейся стены их старого дома в районе Чукурджа. «Ты похож на призрака», — бросает таксист, провозя
Эмир, парень в потертых джинсах и с чемоданом из картона, приехал в Стамбул после увольнения с завода в Измире. В квартире на улице Истикляль хозяйка Лейла, затянутая в платок с геометрическим узором, требовала распечатанную кредитную историю и три рекомендации от прошлых арендодателей. «Здесь тишина после десяти, — сказала она, поправляя вазу с сушеными инжирами на подоконнике. — И никаких
В провинциальном городке Газиантеп Али Шахин, 28-летний математик в поношенном пиджаке, вытирает пот со лба, пока старый автобус везет его мимо кирпичных домов с треснутыми ставнями. На остановке он спрашивает водителя, выгружающего ящики с гранатами: «Здесь всегда такой ветер?» — «Это ещё цветочки. Зимой песком зубы чистишь», — хрипит тот, закуривая. В школе №47, где плесень на стенах
Эмир, сын владельца текстильной фабрики в районе Шишли, каждый вечер задерживался у лавки с симитами, наблюдая, как Лейла, дочь разнорабочего, разгружает ящики с гранатами. «Опять забыл кошелек?» — хрипло спросил продавец, когда Эмир в третий раз за неделю попросил бублик в долг. Лейла, вытирая руки о застиранный фартук, бросила: «Пусть заплатит работой — таскай коробки, если не стыдно в таких
Знаешь, история такая – вроде обычная семейная драма, но дух захватывает! Представь: рождаются две малышки-близняшки, Мария и Эджевит, а родители тут же разводятся. И ведь не просто разъехались – судья решил буквально *разорвать* девочек пополам: одну отцу, другую матери. Как вообще можно такое выдумать? «Никогда не скажем детям о второй половинке», – клянутся бывшие. Ну да, конечно, а потом