Фелипе Абиб

Луана копалаcь в сундуке с потрепанными футболками Flamengo в углу комнаты бабушкиного дома в фавеле Сантарém, когда наткнулась на дневник с обложкой из кожи пираний. «_Tá vendo essa merda?_» — крикнула она Тьяго, тыкая в страницу с картой Рио, где крестиком помечен полуразрушенный киоск у пляжа Копакабана. Тьяго, разбирая гитару с оборванной струной, фыркнул: «_Cê acha que tua avó прятала ouro там? Мало ли, она же фанатела от карнавала…_» На следующее утро они пробирались через толпу у ларька
Карла, 17 лет, каждое утро пробирается через узкие улочки фавелы, обходя лужи от протекшего водопровода. Её младший брат Диого, 14, тайком рисует граффити на стене заброшенного склада — желтую птицу с расправленными крыльями. «Мама опять спрашивала, куда делись баллончики из гаража», — бросает Карла, вытирая пот со лба. После школы она подрабатывает в ларьке с акражем: раскладывает жареную кукурузу, пока хозяин Жоао спорит по радио о футболе. По вечерам они с подругой Луаной крадут сигнал Wi-Fi
Лукас, 19 лет, в рваной кожаной куртке, тащит мешок с кофе из порта Сантуса в подпольный склад за автомастерской «Браво». Его сестра Рита, с облупившимся лаком на ногтях, ворчит: *«Опять на пальму лезешь? Менты у ресторана «Каруру» фонари сняли — светятся, как сволочи»*. По вечерам они режут сушеное мясо ножом с выщербленным лезвием, считая пачки реалов, спрятанные в банке из-под печенья «Тракинью». На рынке Вер-У-Пезар, где рыбак Жоао разгружает пираруки, Лукас передает конверт женщине в