Marie Wetherell

Джейкоб, три года не видевший повышения в страховой конторе «Вердикт», ковыряет крошки от печенья на клавиатуре. Его соседка Лора, ветеринар с аллергией на кошачью шерсть, каждое утро оставляет у его двери контейнеры с лазаньей — «чтобы не сдох от фастфуда». По средам они пьют дешёвое вино в её квартире, заваленной учебниками по зоопсихологии. «Ты вообще слышишь, что я говорю? — Лора вытирает соус с фартука. — Или опять в облаках витаешь?» Джейкоб молчит — он вспоминает, как вчера на парковке у
Лайла, 22-летняя студентка-биолог, нашла в холодильнике университетской лаборатории в Чикаго контейнер с маркировкой *PX-9*. Внутри — синеватая слизь, светящаяся в темноте. «Что за хрень?» — пробормотала она, доставая телефон, чтобы сфотографировать этикетку. Через три часа в соседнем районе госпитализировали мужчину с температурой 41°C и черными прожилками под кожей. Его жена, задыхаясь, кричала в 911: «Он… он как будто не Дэйв больше!» Марко, бармен из «The Rusty Flask», прятал Лайлу в
Майя, переезжая в старый особняк в штате Мэн, находит в кладовке коробку с письмами 1947 года, адресованными некой Эдит Грэйнджер. За ужином её парень Карлос роняет вилку, замечая в окне силуэт в шляпе-котелке. "Ты тоже это видишь?" — спрашивает он, тыча пальцем в стекло. На следующее утро соседка Глэдис, разносящая по улице газеты, упоминает, что предыдущий хозяин дома повесился в подвале после того, как жена сбежала с музыкантом. Вечером Майя находит в ванной мокрый след босых ног,