Лена Эллингсен

В Осло, на промозглом рыбном рынке возле порта, 17-летний Эйрик подбирает с земли куклу со сколотым глазом. "Смотри, Лив, она как живая", — бормочет он, вытирая грязный фарфор платком в синих крапинках. Его сестра, закутанная в потертый шерстяной шарф, хмурится: "Выбрось. Помнишь, что папа говорил про вещи с барахолки?" В их квартире над консервной лавкой уже 23 куклы — все с трещинами, в платьях, пахнущих нафталином. По вечерам, когда ветер стучит ставнями, Сигрун из
Лука, рыжий тринадцатилетний мальчишка в потёртой куртке с нашивкой в виде якоря, нашёл старую афишу за ящиком с приманками в сарае деда. На пожелтевшей бумаге выделялось название: «Театр Иллюзий», а в углу — дата «1947» и адрес — «ущелье за водопадом Хьелланн». «Ты где пропадал? Суп остывает!» — крикнула бабушка Ингрид, чистя рыбу у каменной раковины. Лука спрятал афишу под матрас, а наутро, прихватив рюкзак с фонарём и бутербродами с копчёным лососем, отправился по тропинке вдоль фьорда. В
Представьте доктора Дага — чудака, который свято верит, что счастье возможно только в полной изоляции. Ну правда, парень как будто с другой планеты: всем вокруг твердит «разбегайтесь по углам, народ!», а сам… сидит в своем кабинете и часами втолковывает пациентам, как им жить. И ведь работает! Говорят, после его бесед девять из десяти пар залипают в ЗАГС с заявлением на развод. Ирония? Да он в ней, кажется, даже не копался. А еще этот тип — настоящий фанат рецептурных препаратов. Ну знаете, те