Екатерина Унтилова

Лера, в потёртом свитере с пятном от кофе на рукаве, копается в коробках на балконе брата-студента, пропавшего после ночной смены в лаборатории УрФУ. В старом учебнике по физике она находит схему какого-то устройства и обрывки записей: *«19:43 — показания детектора зашкаливают. Шум похож на радиопомехи из тоннеля метро»*. На обороте — адрес заброшенного завода на ВИЗе и каракули: *«Они видят
Игорь Семёнов, начальник спасательного отряда с облупившейся царапиной на каске, втискивает бутерброд с колбасой между звонками. В гараже, пахнущем машинным маслом и пылью, новичок Дима Колесников роняет ключи от «Урала»: «Ты вообще когда-нибудь тушил что-то крупнее мангала?» Игорь молча поправляет фото дочери-подростка на доске — рядом график дежурств и пятно от кофе. Вечером, пока жена Лида
Лиза приезжает в деревню к бабушке, которую раньше видела только на фотографиях с выцветшими уголками. В доме пахнет пылью и вареньем из облепихи — банки стоят на кухне рядом с потрескавшейся эмалированной кастрюлей. На чердаке, где Артём, младший брат, зацепился свитером за ржавый гвоздь, они находят коробку с дневниками Марии Петровны, бабушкиной сестры. «*Тут про старую мельницу написано,* —
Денис, 23 года, копался в двигателе полуразобранного ВАЗ-2109 возле пятиэтажки в Люберцах. Из окна третьего этажа Лера, его соседка по общаге, кричала: «Опять масло на джинсы прольешь!» — бросая в него смятый пакет от «Доширака». Артём, бывший сварщик с татуировкой «Не верь» на костяшках, притащил ящик пива «Балтика» и начал рассказывать про стройку у МКАД, где ночью можно стащить медные провода.
Представьте: середина XIX века, Россия. Два выпускника юрфакультета — Павел Жарков и Леонид Похитонов — только начинают карьеру. Вместо скучных кабинетов их ждут залы суда, где пахнет старыми бумагами, тревогой и… чем-то вроде азарта. Присяжные поверенные, понимаете ли? Не просто адвокаты, а этакие «государственные рыцари» в мундирах, которые каждый день балансируют между законом и человеческими