Яна Аршавская

В Ленинграде, 1952 год. Врач-кардиолог Виктор Абрамович Розенблюм, в очках с толстыми стёклами, обнаруживает пропажу флаконов с дигиталисом из аптечного шкафа. Его ассистентка, Ольга Николаевна Григорьева, в застиранном халате с пятном от йода, шепчет за чаем в подсобке: *«Иван из регистратуры видел, как ночью здесь кто-то копался…»*. В это время в кабинете хирурга Бориса Львовича Эпштейна
Марлен, пятнадцать лет, живет с матерью-парикмахером в хрущевке на окраине Перми. Утром она крадет из холодильника пачку творога, прячет под куртку, убегает в школу — там ее ждет контрольная по геометрии. На уроке Вадим, парень с разбитой губой, швыряет в нее бумажным шариком: «Ты чё, Марлен, опять сопли жуешь?». После звонка она уходит к заброшенному заводу у Камы, где местные пьют «Ягуар» из
Ольга Васильевна, заведующая консультацией, втискивается в кабинет с пачкой анализов под мышкой. На столе — треснувшая кружка с остывшим чаем, рядом лежит открытая история болезни пациентки Светланы Мироновой, 32 года: подозрение на внематочную беременность. В коридоре медсестра Катя, в розовом халате с выцветшим рисунком, шепчет санитарке Марине: *«В третий раз за месяц пришла Наташка из 45-й