Валерий Легин

Катя чинит джинсы на коленке, пока Оля щелкает пультом от старого телевизора. За окном хрипит трамвай №18 — он каждый вечер застревает у их общежития на Подоле. «Опять свет вырубили», — бормочет Оля, доставая из сумки фонарик с треснутым стеклом. Под кроватью у Кати спрятан нож с обмоткой из изоленты — подарок брата-срочника. Они нашли вчера в мусорке за «Арсеналом» окровавленную косынку с вышитыми инициалами «Л.С.». Оля гуглит на разряженном телефоне пропавших за месяц: Лидия Семенчук, 19 лет,
Мария, фармацевт из аптеки на Оболони, каждое утро чинит кран в ванной проволокой и изолентой, пока ее муж Олег, водитель трамвая №14, жарит яичницу с колбасой. "Опять проспали… Штраф за парковку вчера – 80 гривен, а ты все сопишь", – бросает Мария, завязывая шарф поверх халата. Олег, глотая чай, мямлит: "На Маршала Тимошенко вечно гаишники торчат, как возле кассы в АТБ". По пути на работу Мария покупает жареные семечки у бабки на углу – та вечно жалуется на цены на
Марьяна засунула руки в карманы худи, щурясь от солнца, которое билось в разбитые качели на детской площадке. «Ты его вчера видел?» — спросила она Олега, пиная камень под кроссовком. Тот пожал плечами, глядя на граффити с перекошенным медведем на стене пятиэтажки: «Ваня сказал, они до темноты бегали за гаражами. Проверь там». Кошачий вой из подвала перебил гул трамвая на Проспекте Победы — она резко развернулась, не дослушав. В кармане звенели ключи от квартиры, где мать уже третий день не
Катерина Шевченко приезжает из Киева в село Збруча на Хмельнитчине, бросив в столице мужа-чиновника. В старом доме с облупившейся краской на ставнях её ждёт мать, которая сразу суёт в руки ведро с картошкой: *"Помой, почисть — гостей позвала, пусть видят, что ты не барыня"*. На уроке в местной школе, где парты исчерчены ножиками, подростки смеются над её столичным акцентом. Варка, дочь соседки, красящая ресницы тушью *"Л’Этуаль"* прямо за партой, бросает: *"Вы тут
Вот, слышали историю про этих двух братьев — Марка и Яшу? Ну, таких, которые с улицей на «ты». Марк — тот еще тип: вроде и бандит, но с какими-то своими принципами, вроде Робина Гуда от подворотни. А Яша... Ну, этот вообще мозги включит — и все вокруг как по ниточке ходят. Вместе они огонь и вода, но выжили же, чертяки, в этом безумном городишке. А потом, представляешь, жизнь их так встряхнула в юности, что они вдруг захотели тишины да покоя. Ну, знаете, как бывает: нагулялся — и хочется просто
Вот представь: две подружки, Галка и Светка, по распределению занесло их в какой-то райцентр работать. Ну, Галка-то красотка, куда ж без этого — сразу все мужики как пчелы на мед. Тот еще тип Петька с бульдозером глаз не сводит, да и Мишка, который с Севера вернулся, золотой мальчик, тоже в хвост и в гриву за ней бегает. А Светка-то злюкой стала — ну понятное дело, она ж на Мишку сама запала, а он и не смотрит в её сторону. Терзается, бедняжка, да только виду не показывает. Ну и подружек
Представь: целый поезд метро с людьми вдруг растворяется в воздухе. Не фантастика, а 2009 год — и никто не может понять, как такое вообще возможно. А потом — череда смертей от какого-то левого яда, который даже эксперты опознать не могут. Или вот история про Шереметьево: украли валюту так ловко, что до сих пор, наверное, чешут затылки в ФСБ. И самое жуткое — убийства, замаскированные под бытовуху: то ли утюг «случайно» упал в ванну, то ли газ «сам» включился... Брр, мурашки по коже! А знаешь,
Представляешь, каждое воскресенье в нашем сквере собирается эта странноватая троица — Кира, Соня и Алла. Две бабушки с колясками, одна молодая мамаша с сынишкой. Вроде обычные посиделки, но Алла, та, что постарше и с взглядом как у сыщика, тут тихо революцию устраивает. Учит подруг, как мужчинами виртуозно вертеть — типа «школа соблазна для пенсионеров». Соня-то, бедняга, даже попробовала: то ли смех, то ли грех, но умудрилась и мужа на уши поставить, и любовника завести. А потом — бац! —
Представляешь, в городе творятся какие-то жуткие дела — одно за другим случаются жестокие убийства, причём все сплошь загадочные. Власти, конечно, сразу кинулись искать лучшего из лучших — старшего следователя Александра Акинфиева. Мужик, говорят, гений сыска, но лично я бы на его месте сбежал в горы при таких раскладах. Сначала кажется, что все эти случаи между собой не связаны — ну, типа, разные люди, разные места... Но Александр копает глубже, и в какой-то момент его осеняет: все эти
Знаешь, иногда кажется, что история — это сплошные скучные даты и факты. Но тут я наткнулся на одну историю, от которой мурашки по коже. Представь: Мюнхен, осень, холодный ветер гонит листву по мостовой… А в центре всего этого — убийство, которое словно ключ от потаенной двери в прошлое. Речь о том, как украинские националисты после войны продолжали свою борьбу, будто тени, о которых все предпочитали молчать. Вот честно — я и не подозревал, насколько это всё было… ну, драматично. Степан Бандера
Представь: маленькая деревушка, где все друг друга знают с пелёнок. Приходят «новые хозяева» — немцы, а тут уже находятся те, кто готов лизать сапоги, лишь бы выжить. И вот группа таких приспособленцев, своих же, соседей, совершает что-то немыслимое — убивают парнишку, почти мальчишку. За что? Да черт его знает, может, просто чтобы выслужиться, показать рвение. А его мать… Боже, как она это переживает? Представь — теряешь ребенка, а вокруг молчат. Односельчане делают вид, что ничего не