Шикха Талсания

Раджеш Верма, худощавый мужчина в застиранной рубашке, таскает мешки с мукой на вокзале Мумбаи. Его руки в мозолях, а ботинки заклеены изолентой. Каждый день он отдает половину заработка жене Суме, которая ругается из-за долгов: «Опять 200 рупий? Как Прие в школу ходить?» Дочь Прия, 14 лет, прячет дневник с тройкой по математике — боится, что отец продаст её книги, чтобы заплатить за свет. По вечерам Раджеш пьёт чай с уличным торговцем Виджайем, который уговаривает: «Слушай, у меня друг в
Катха, 28 лет, работает в семейной аптеке в пригороде Пуны. Утром она развозит лекарства пенсионерам на потрёпанном скутере, поправляя сползающие очки. Сатьяпрем, 32 года, бывший инженер-строитель, арендует комнату над её гаражом — перебивается случайными заказами, чинит соседям водонасосы. Их первый диалог: он просит одолжить гаечный ключ через полуразбитое окно, пока Катха разбирает коробки с аспирином. «Ты третий день сверлишь в шесть утра, — бросает она, не поднимая головы. — Может, сначала
Знаешь, есть такой Сид — ну, Сидхарт, если по паспорту, но всем плевать. Обычный пацан из Мумбаи, который только вылез из колледжа и теперь тупо завис в неопределённости. Жизнь? Планы? Да кто ему вообще объяснил, что это как-то надо *делать*? Вот и болтается: дрыхнет до обеда, жрёт мамины паратхи, тупит в телик или в Xbox 360 режется до упора. Друзья, старенькая мыльница, потрёпанная машинка — вот и весь его мир. Ответственность? Да брось, это же Сид, он даже кактус забывает поливать. Но вот