Александр Давион

О, а помните тот старый британский фильм, где конец света подавали под соусом абсурда? Вот где настоящий угар: смеяться до слёз, пока герои в пижамах и противогазах пытаются пережить ядерный апокалипсис. Кажется, создатели на спор решили — давайте втюхаем зрителю чёрный юмор про войну, да так, чтобы смех сквозь дрожь пробирал. И ведь получилось! До сих пор вспоминаю сцену с радиоактивным чаепитием — это ж надо было так цинично обыграть весь этот ужас. Честно, меня от этих контрастов до сих пор
Знаешь, сороковой год... Война уже вовсю бушует, а Франция пока держится — ну, как может. Париж? Ох, этот город! Представляешь — он буквально лопался по швам от беженцев. Со всей Европы люди тащились сюда, спасаясь от этого ада. И среди них — Ревик. Врач, между прочим, крутой специалист. Да еще и антифашист, который гестапо послал куда подальше. Мужик, я тебе скажу, с характером. А потом — бац! — в этом водовороте страха и надежды он натыкается на Джоан. Ту самую, понимаешь? Не из грёз, а
«Знаешь, иногда старые фильмы умеют так врезаться в память, будто ты сам там был. Вот смотришь, допустим, ленту про зомби — черно-белую, с треском пленки, — и через полчаса уже не можешь оторваться, хотя спецэффекты… Ну, ты понял. Помню, как впервые увидел эту историю: обычный городок, люди как люди, а потом бац — непонятная хворь, и сосед вдруг шатается, как после ночи в баре, только глаза… брр, стеклянные. И ведь никто не верит главному герою! Типично, да? Всегда так — «да ты параноик», а