Владимир Шпудейко

В центре — Андрей, 28 лет, корреспондент из Киева, живет в хрущевке на Оболони. Утром завтракает плавленым сырком с чаем, пока листает сообщения от сестры Оксаны: *«Снова видели «титушек» возле проходной завода. Говорят, вывезли оборудование ночью»*. Он игнорирует, едет в офис на метро, но случайно снимает на телефон перевозку военных грузовиков через Подол — кадры попадают в сеть. Начальник
Ленинград, зима 1941-го. Четырнадцатилетний Артём Соколов таскает ведро с водой из проруби на Неве, пока мать в коммунальной квартире клеит обои — вместо бумаги газеты с вырванными статьями о фронте. Его старый ревеньковский барабан, подарок отца-моряка, висит на гвозде рядом с шинелью. В кружке Дома пионеров учительница Маргарита Павловна, с обмороженными пальцами, заставляет играть марши: «Ты ж
Вот, послушай, история одна запала мне в душу: мальчишка Костя, сирота с Урала, сразу после войны собрался аж в Одессу — тётку искать. Представляешь? Весь путь через полстраны, на перекладных, а в голове одна мысль: «А вдруг?». Приезжает — а там тётка-то чужая! Совсем не родня. Даже имя не сходится. Ну ладно, не бьют, не гонят — но как-то... взглядом сторонятся. Он же всё чувствует, сердцем