Антонис Шаманиди

В деревне под Смоленском Сергей, худой мужик в прожжённом ватнике, три дня копал промёрзшую землю у разрушенной церкви — искал спрятанные немцами консервы. В избёнке с забитыми досками окнами его жена Мария, растирала в ступке сушёную свёклу, приговаривая: «Опять картошку у Фролова стащил?» — «Не стащил. За папиросы менял», — бурчал он, доставая из кармана смятый «Беломор». На печке кашлял их сын
Катя Морозова, корпящая над расшифровкой интервью в обшарпанной съемной квартире в Екатеринбурге, не заметила, как сломался чайник. Её напарник Максим «Черныш» Чернов, закурив на балконе, кинул через дверь: *«Снова техника глохнет, как те заводские станки. Может, знак — пора валить с этого дела?»*. Они третий месяц копались в исчезновении рабочих с Уралмаша — списки пропавших росли, а в архивах