Людмила Пошехонова

Лиза, в потертом фартуке с пятном от кофе, разгружает поднос с грязной посудой. За соседним столиком Максим, в модной куртке с итальянским лейблом, щурится от утреннего света. "У вас тут хоть эспрессо нормальный делают?" — бросает он, пряча дрожь в руках после ночной гулянки. Она молча кивает, замечая царапину на его часах. Через неделю он вернется — не за кофе, а с разбитой гитарой под мышкой: "Слушай, ты же тут все знаешь… Где починить?" Его пальцы пахнут табаком и дорогим
Знаешь, как это бывает: девчонки в интернате живут мечтами о письмах от парней. Романтика, признания в конвертах с марками… Таня моя целый год переписывалась с Костиком — он же курсант, отличник, почти герой! А потом — бац! — письма обрываются. Ждала, гадала, сердце изныло. Ну как так-то? То ли он кинул, то ли беда приключилась… В день восемнадцатилетия — рванула из интерната. Деревня, родительский дом покосившийся, свобода! Думала: сейчас всё наладится — институт, Костика найду, жизнь начнётся