Christian Hockenbrink

Лена распаковывает коробки с книгами в гостиной, заляпанной пятнами от старой краски. За окном — пляж, где серферы падают с волн, но она не смотрит. Софи, младшая, копается в шкафу с треснувшей дверцей, находит пачку писем на немецком: «Ты вообще читала, что отец писал матери перед отъездом?» — бросает она, размахивая конвертом 1998 года. Лена молчит, достает из кармана зажигалку с гравировкой
Лиза Лютц, владелица крошечного кафе в берлинском Kreuzberg, третье утро подряд красит стены в бирюзовый, чтобы скрыть пятна от сырости. На кухне гудит плита 70-х годов, а на столе валяется неоплаченный счет за электричество — третий за месяц. В дверь входит Томас Бреннер, ее бывший партнер по кондитерскому курсу, в косухе, пахнущей дизелем. "Ты до сих пор ванильные эклеры с кардамоном
Лиза, 23 года, в рваных кедах и с картой в руках, спорит с Томом, своим младшим братом, о том, куда свернуть у развилки под Гармиш-Партенкирхеном. «Тут справа тропа короче, но камни скользкие», — тычет она пальцем в пометку карандашом. Том, натягивая кепку с логотипом футбольного клуба, хмурится: «А если дождь? Опять палатку ставить в грязи будем». За ними Юлия, их соседка по общежитию в Берлине,
Лена, 24 года, разливает кофе в берлинском кафе *Kreuzberg Blend*, замечая трещину на своей чашке с надписью «Лос-Анджелес». Её парень Том, 26, барабанит по столу, повторяя: «Там сейчас 27 градусов, представляешь?» Он дорабатывает последнюю неделю в автосервисе, пряча гитарные медиаторы в кармане замасленной куртки. По вечерам они смотрят на YouTube ролики о серферах с пирса Малибу, пока соседи
Лина просыпается в палатке от запаха горелого кофе — Йонас снова пережарил зерна на походной горелке. «Ты хочешь, чтобы у меня сердце остановилось к тридцати?» — бросает она, выливая черную жижу в кусты. Их лагерь на краю озера Штарнбергер-Зе в Баварии обустроен кое-как: рваный тент привязан к сосне, рядом ржавый мангал из секонд-хенда. Мико, третья в их компании, уже ушла на смену в сувенирную
В старом школьном здании под Берлином Йонас, в потертой косухе, тайком курит за гаражами, пока Лиза из параллельного класса вытирает тряпкой мокрые следы от ботинок в коридоре. Утром, перед уроками, они сталкиваются у автомата с газировкой: «Опять не спал?» — бросает Лиза, кивая на синяки под его глазами. Он молчит, зато Томас, сын местного пекаря, громко жалуется на домашку по физике, размазывая
Лиза Мюллер, студентка архитектурного факультета, обнаружила в подвале берлинской квартиры деда старую коробку с письмами на русском языке. Ее сосед по общежитию, Йонас Беккер, сын местного антиквара, помог перевести обрывки фраз: «_Если ты это читаешь, я не вернулся с Востока…_» На кухне, заваленной чертежами мостов, они спорят о смысле найденного — Лиса настаивает на поездке в Дрезден, где дед