Анна Арутюнян

Майор Алексей Гуров, в мятом плаще и с недельной щетиной, копался в делах о расстрелах бизнесменов в промзоне под Москвой. Капитан Игорь Семин, его напарник, принес кофе в стаканчике из ларька: «Третий труп за месяц. Дробовик, как в прошлый раз». На столе — патроны 12 калибра, фото жертв в дорогих костюмах, обрывки собачьей шерсти. Гуров прикурил «Беломор», тыча в карту красным маркером: «Следы
В дождливом Ереване Араик, механик с обветренными руками, копался в гараже отца, разбирая ящик со старыми инструментами. Под ржавым ключом на 10 он нашел конверт с выцветшими фото: дед в военной форме стоял у каменной арки с треснувшим гербом. «Ուրիշ ոչ ոք չպետք է իմանա» — шептал он, перечитывая записку на армянском. Через три дня Араик уже толкал свой «Урал» через границу Турции, пряча карту с