Katie Monds

Джейкоб, архитектор с привычкой задерживаться в офисе до восьми, неделями твердил Эмили, что «проект в Луп-районе горит». Она, бухгалтер в очках с тонкой трещиной на левой линзе, находила в кармане его пиджака чеки из кофейни «Бин-Энджин» на Уэст-Сайде. «Ты же пьешь американо без сахара, — спросила она, разглядывая пятно от карамельного латте на бумажке. — Это клиент такой сладкоежка?» Лила, бариста с розовыми волосами до плеч, тем временем вытирала стойку тряпкой, пахнущей прокисшим молоком, и
Эмили Карвер, медсестра из захолустной больницы в Южной Каролине, каждую ночь просыпается в 3:17 от звука лопнувшей гитарной струны — такого у них дома нет. Её младшая сестра Лора, которая работает кассиром в круглосуточном магазине «QuickStop», смеётся: «Может, это дух бабушкиного рояля?» В холодильнике у них только йогурты с истекшим сроком и банка солёных огурцов. Эмили замечает на запястье синяк в форме полумесяца, которого не было вечером. В пятницу, после смены, она находит в кармане