Сара Фельбербаум

Марко чинил сломавшийся принтер в типографии на окраине Рима, когда получил смс от Лизы: «Встречай у метро в 19:00. Поговорить». Они стояли у киоска с чебуреками, пока она жевала холодный край теста. «Милан. Контракт на два года», — сказала Лиза, вытирая пальцы салфеткой. Он молча смотрел, как капли дождя стекают по ее прозрачному зонту. Дома, среди стопок неразобранных коробок, она бросила: «Ты даже посуду не помыл». Ночью, пока Лиза спала, Марко нашел в ящике стола конверт с адресом в Неаполе
Марко, бармен в крохотной кофейне возле Пьяцца Навона, каждое утро вытирает стойку от следов капучино. Вчерашний посетитель в мятом пиджаке тычет пальцем в меню: *«Ладно, давай тот самый сандвич с прошутто, а то голова трещит»*. За углом Лука, таксист на стареньком Fiat, развозит туристов. Подвозит Анну — она пятый час крутит карту на телефоне, пытаясь найти общежитие. *«Вылезай тут, на Виа дель Корсо, — хрипит Лука, закуривая. — А поужинать спроси у Марко — у него брат пиццу печёт»*. Через три
Элена возвращается в Сорренто спустя десять лет, с чемоданом, где лежат пачка сигарет «MS» и потёртая фотография матери. На via San Cesareo она сталкивается с Марко, своим бывшим, который теперь держит рыбную лавку. «Ты же клялась, что сюда ногой не ступишь», — бросает он, вытирая руки о фартук с пятнами крови. Она молча забирает ключи от семейной виллы «Аурора», где в гостиной до сих пор пахнет лавандой и плесенью. В ящике старинного секретера — неотправленные письма от отца, датированные
В дождь по разбитой дороге к вилле Ривомброза подъехала карета с Рози Аристотель. На крыльце старый слуга Джузеппе, вытирая фартуком руки, пробормотал: *«Ваша мать хранила в оранжерее горшки с геранью… даже в последний день»*. В зале с потрескавшимся паркетом Рози столкнулась с кузеном Карло, который перебирал ключи от амбаров. *«Ты опоздала на аукцион, — усмехнулся он, — но письма Элизы под половицей в библиотеке ещё целы»*. Запах плесени от старых книг смешивался с ароматом груш, которые
Пыльные дороги Ривомброзы встретили Аурелию в конце августа. Она приехала в старую усадьбу матери, Элизы, где на чердаке среди коробок с пахнущими нафталином свитерами нашла потрескавшийся дневник с записями о пропавшем соседе, Луке Моратти. «*Он говорил, что виноградники отравлены,* — прочитала Аурелия, проводя пальцем по чернильным пятнам. — *Но кто поверит сумасшедшему?*» В баре на площади, за стойкой с потертым ламинатом, местный рыбак Джордано, жуя сигару, буркнул: «Твоя мать рыла носом
Марко Риччи, в прошлом глава государства, возвращается в президентский дворец Квиринале после пяти лет в частной жизни. Его жена Элена, упаковывая чемодан в их квартиру на via Margutta, бросает: «Опять эти бесконечные совещания до полуночи? Помнишь, как Лука в шесть лет называл тебя “дядя из телевизора”?» Марко игнорирует комментарий, поправляя галстук перед зеркалом — подарок дочери Софии с вышитой надписью «Не облажайся». Первый день начинается с конфликта: министр обороны Карло Манфреди,
Помните те первые шаги, когда всё в новинку и каждая ошибка — как удар током? Вот он, наш будущий легендарный сыщик, ещё даже не догадывается, какая круговерть его ждёт. Сицилия начала девяностых — жар солнца, запах кофе с корицей и крики рыбаков на причале. А этот парень? Только-только вылупился из стажёров, пиджак на плечах ещё не посидел как следует, а уже лезет в самые тёмные переулки с таким упрямством, будто ему море по колено. Кажется, каждая улица здесь шепчет свои тайны — то старушка с
Вот, представляешь, жил-был парень Марко — молодой, амбициозный, пару лет в Лондоне крутился в маркетинге у какой-то итальянской косметической конторы. Жил себе, не тужил с подругой-соотечественницей, пока кризис, как черная кошка, не пробежал между ними. Девушка работу потеряла, стрессанула — и шасть обратно в Италию к бывшему. Типа, он надежнее, будущее яснее… Ну, Марко, понятное дело, в шоке: бросили, да еще на фоне этого бардака. Сердце разрывается, а в голове одна мысль: «И как теперь