Рохит Рой

Арджун, 17-летний механик из переулков Дхарави, чинил разбитый мобильник у лавки с чаем «масала», когда заметил в груде металлолома странный цилиндр с гравировкой на санскрите. «*Йе каахаа се аайа?*» — пробормотал он, вытирая пот с виска, и сунул предмет в рюкзак, заляпанный машинным маслом. Вечером, разбирая находку на кухне, где пахло карри и жареным паниром, цилиндр треснул, выпустив голубоватый дым. На следующее утро Арджун, разнося заказы на велосипеде, случайно раздавил банку ногой —
Адитья копошится в куче старых ящиков за лавкой отца на рынке в пригороде Мумбаи. Радж, его отец, ворчит, разбирая счеты с ржавыми петлями: *"Деньги за грузовик апельсинов до Пуны не придут. Опять задерживают из-за этих проклятых бумаг"*. По вечерам за чаем с кардамоном мать, Шанта, шепчет сестре: *"Соседи говорят, землю под складом хотят отобрать. Твой отец слишком горд, чтобы платить взятки"*. На стене треснула рамка с фото деда в военной форме — никто не решается её
Вот, слышала про эту историю? Прити, стюардесса, влезла в кредиты и наконец купила двушку. Сначала жила с гражданским мужем Каранном, но потом — бац! — обвинила его в измене и выставила за дверь. А потом коммуналка стала кусаться, денег нет. Прити ищет жильца через объявление — и вот появляется Неха... С виду милая девушка из провинции, ан нет — оказалось, у нее крыша поехала. И понеслось: одно убийство, второе... Кошмар! И ведь вроде все начиналось так нормально — квартира, отношения, планы...
Знаешь, я недавно наткнулся на историю, которая просто взорвала мозг. Представь: 1992 год, пригород Мумбаи. Шесть мафиози засели в квартире и шесть часов (!) отстреливались от копов. Это ж не перестрелка — война какая-то! Ты только вдумайся: 255 полицейских против шестерых, пуль выпустили столько, что хватило бы на маленькую армию — 1755 штук. Инспектор Кхан, который ими руководил, потом вообще попал под раздачу — настолько рьяно взялся за «зачистку», что коллеги аж расследование завели. Ирония