Рихо Иида

Юи, девушка с врожденным пороком сердца, работает в маленьком цветочном магазине в районе Сибуя. Каждое утро она раскладывает горшки с камелиями у входа, поправляя таблички «Акция на хризантемы» и пряча флакон с таблетками в карман фартука. Макото, курьер на скутере с царапиной на бензобаке, забегает к ней каждую среду — привозит упаковки удобрений. Однажды он заметил, как она перевязывает стебли орхидей влажными тряпками: «Вы их как детей пеленаете», — усмехнулся, поправляя кепку. Юи ответила
Такеру Асано, водитель с красными подпалинами на руках от сигарет, каждое утро протирал фары старой Toyota Crown. В салоне пахло лавандовым освежителем и плесенью — трещина на лобовом стекле пропускала дождь. Радио бубнило про тайфуны, но клиентов в деревне Фудзимори было мало. Однажды к нему подсела Миюки в промокшем желтом плаще: «Довезешь до храма Юрей-дзи? Там дорогу закрыли после оползня». Такеру сморщил лоб: «Туристы? Там только лисы да гнилые балки». Девушка молча протянула пять тысяч
Котаро, водитель такси с мешками под глазами, каждую ночь крутит руль по узким улицам Токио. В бардачке у него лежит пачка сигарет Seven Stars и потрепанная записная книжка с адресами клиентов — в основном полуночников: проституток из Кабуки-тё, подвыпивших офисных работников, парочку мелких якудза. Его пассажирка Саюри, девушка в белом плаще, забыла в машине телефон с розовым кроличьим брелоком. Когда Котаро приезжает вернуть вещь, её квартира оказывается пустой, а соседка-старуха, жуя моти,
**Первый абзац:** Аяко, 14 лет, каждое утро перед школой покупает булочку с красной бобовой пастой в ларьке у станции Сибуя. Её рюкзак всегда расстёгнут, а волосы собраны небрежно — мать кричит из кухни: "Опять забыла заколку!". В классе она сидит у окна, рисует в тетради узоры, когда за спиной слышит шёпот: "Эй, новенький... Рюсукэ, садись сюда". Мальчик в очках, переехавший из Осаки, роняет учебник. Аяко замечает тень за его плечом — полупрозрачную фигуру в мокром кимоно.
Акира, студент-инженер с татуировкой дракона на запястье, подрабатывал в ремонтной мастерской в Йокогаме. Однажды к нему принесли сломанный дрон с гравировкой «E-7» — внутри обнаружил черный чип, испещренный символами, похожими на код Морзе. «Это не наша технология», — пробормотал он, перебирая паяльником провода. В тот же вечер к нему ворвалась девушка в мокром от дождя плаще: «Ты нашел его? Отдай, иначе они придут за тобой». Ее звали Сая, говорила с акцентом с Кюсю, в кармане у нее торчал
Джульетта Перси, 16 лет, переехала из Великобритании в японский интернат «Сэйран» в глухом горном районе. Ее комната — узкая клетушка с треснувшим окном, за которым виднеются криптомерии. Каждое утро она застегивает непослушные пуговицы на униформе с синим галстуком, пока одноклассники шепчутся о ее рыжих волосах. Рен Идзуми, парень с шрамом над бровью, тычет в ее сторону карандашом: «Ты как из старой сказки… Надоело быть экспонатом?» Джульетта молча прячет под парту потрепанный томик Шекспира,