Владимир Абазопуло мл.

Настя, 17 лет, из киевской хрущёвки на Бориспольской, роется в рюкзаке брата своей подруги Иры. Саша исчез три дня назад, оставив на кухне недоеденную паляницу и раскрытый дневник с каракулями: «Ти знаєш, хто ти?» на последней странице. Ира, грызя ноготь, бормочет: «Він тоді з автостанції дзвонив, казав — перепрошую за все». За окном грохочет трамвай №8, а в подъезде пахнет жареными семечками —
Оксана, в розовом платке с выцветшими узорами, раскладывала карты на кухонном столе в хрущёвке на Оболони. За окном дребезжал трамвай №18, а дочь Лиза, жуя бутерброд с колбасой, спрашивала: «Мама, правда, ты вчера бабке Степановне смерть напророчила?». В коробке из-под конфет «Ромашка» хранились фотографии клиентов — рядом с пятном от вишнёвого варенья лежал снимок женщины в синем пальто,
Ну вот, история как из жизни! Кате тридцать, милая, пышненькая, а сердце – разбито вдребезги. Шесть лет, Карл! Шесть лет ждала кольцо на палец, а он взял и оказался… обычным козлом-бабником. Ну как так-то? Всю молодость на него положила, а теперь сидишь с коробкой «Бени энд Жерри» и думаешь: и кто после этого сволочь – он или зеркало в ванной? Подруги, конечно, в огонь и воду за неё. «Да брось ты