Татьяна Соколова

Лена Картер, детектив с привычкой жевать мятную жвачку, чтобы заглушить запах виски, копается в луже крови возле заброшенного склада в Риверсайде. На шее жертвы — следы клыков, но не животных. В кармане жертвы она находит кроличью лапку, обмотанную нитками, как те, что висят за стойкой бара «Красный коготь». Владелица бара, Эмили Рено, спокойно чистит бокалы тряпкой с выцветшим логотипом пива, когда Лена бросает лапку на стойку: «Твои клиенты теряют сувениры, Эмми». Эмили улыбается, поправляя
Детектив Карла Мерсер, с утра до ночи копаясь в бумагах на третьем этаже участка в Бронксе, натыкается на фото пропавшего подростка — рыжие кудри, джинсовая куртка с нашивкой «Nirvana». «Опять эти чёртовы граффити на месте последнего звонка», — бормочет она, разглядывая снимок забегаловки «Джоуиз», где парень работал. Вечером, заехав за кофе с двойным эспрессо, Карла замечает того же рыжего в толпе у метро: он прячет окровавленный нож в рюкзак. «Эй, стой!» — кричит она, но его поглощает толпа.
Лето Атрейдес, сжимая в руке голографическую карту шахт, объясняет Полу: «Песок здесь ест даже металл. Забивает фильтры, ломает сенсоры — без щёточки из кожи тушкана не выжить». Они стоят на посадочной площадке Каладана, где механики в промасленных комбинезонах ковыряют двигатели транспорта, готовя флот к перелёту на Арракис. Джессика, поправляя серебряную заколку в волосах, шепчет служанке: «Скажи Юи, чтобы проверила запасы воды в подземных цистернах. И пусть доктор Юэ осмотрит рекуператоры —
В Бруклине, в муниципальной больнице «Св. Марии», Эмили Картер, 27 лет, в рыжих волосах, вечно перепачканных йодом, каждый день сталкивается с переполненным отделением. Её подруга Линда Моралес, практикантка из Мексики, вечно ворчит на старый кардиограф, который «жужжит, как холодильник бабушки». В третьем этаже, возле запаха антисептика и кофе из автомата, они меняют повязки старику Джорджу, который называет их «мои девчонки с бенгальскими огнями вместо рук». В кабинете завотделом, доктор