Анна Зайцева

Женя замечает, что Лера в 4 года отказывается есть её фирменные сырники с яблоком — те самые, которые она пекла по бабушкиному рецепту в хрущёвке на Куусинена. В поликлинике №24 на бежевой стене висит фото Даши Соколовой с конкурса рисунков: девочка точь-в-точь Женины детские снимки из альбома с потрёпанным переплётом. «Ты глянь, у неё даже родинка, как у меня, за ухом», — шепчет она подруге Марине в раздевалке фитнес-клуба, пока та перематывает голени эластичным бинтом. Вечерами Женя дежурит у
Знаешь, иногда жизнь подкидывает такие сюжеты, что хоть книгу пиши. Вот представь: Катя — девушка, которая, кажется, родилась с ноутбуком в руках. Работа, карьера, бесконечные дедлайны — её стихия. А потом бац! На пороге появляется этакая сорвиголова из детдома — Алина. Смотрит исподлобья и выдает: «Кошка у вас продается?» Катя, конечно, в ступоре: «Какая еще кошка?!» А девочка-то хитрюга — под видом пушистого комочка ищет… маму. И почему-то уверена, что это именно Катерина! Вот тут-то и
Знаешь, иногда жизнь ломает людей так, что диву даёшь. Вот представь: девочка Катя, обычная, с мечтами как у всех — солнце, смех, папа за руку. А потом бац! Отец умирает, и её — бум — в детдом. Тут-то всё и начинается. Не то чтобы там совсем ад, но... понимаешь, как бывает? Старшие отбирают еду, воспитатели смотрят сквозь тебя. И Катя вдруг осознаёт жёсткую правду: чужих детей здесь никто не жалует. Вообще. Никто. И всё, закрылась. Как ракушка. Всё своё время — на лыжи, как та девчонка из