Хиба Абук

Макс, владелец полуразвалившегося отеля *La Brisa* на карибском побережье, узнаёт, что его покойный отец завещал бизнес сводному брату Альваро. Документы привозит юрист в помятой рубашке, пахнущей дешёвым ромом: «Подпись здесь, сеньор. Через неделю придут проверки». Ноэлия, жена Макса, крадёт конверт из сейфа, пока братья спорят у бассейна. В нём — фотография женщины, похожей на неё, и чек на 300 тысяч евро с подписью «Эстебан». Записи в журнале регистрации за 1998 год исчезают из кабинета,
Люк, 17 лет, чинит старый «Шевроле» в гараже отца на окраине Монктона. В кармане курки завалялся ключ от сарая за заброшенной заправкой — туда брат Этьен перед исчезновением таскал коробки с какими-то схемами. Люк находит под половицей потрёпанный блокнот с чертежами турбин и обведённой газетной вырезкой: *"Лаборатория 'Норд-Энерджи' закрыта после аварии… 2009"*. Майк, друг детства, тычет пальцем в подпись на последней странице: «Это точно его? Букву 'р' он всегда
Карла, 28 лет, в рваных джинсах и солевых пятнах на куртке, копается в сундуке на чердаке дома в Виго. Среди пожелтевших газет 1973 года находит конверт с водяными разводами: «Если читаешь это, меня поглотила *Мария Соледад*». Рядом — фото отца, Эмилио, в тельняшке, обнявшего рыбака в берете. Бабушка Роза, помешивая кастрюлю с кальдейрадой, бросает через плечо: «Онá говорил, что корабли — как люди. Тону́т, когда устают врать». На пристани Карла сталкивается с Хавьером, бывшим водолазом с шрамом
Вот, например, Сеута — город-крепость на краю Европы, а в нём есть такой район... Ну, знаете, про который местные шепотом рассказывают, пока глазами по сторонам следят. Там даже воздух какой-то густой — от напряжения, что ли. Христиане и мусульмане бок о бок живут, но чувствуешь, будто искра одна — и всё вспыхнет. То ли из-за границы с Марокко так наэлектризовано, то ли люди сами годами обиды копят. Полиция? Ох, эти ребята там точно не скучают. Говорят, иногда правила сами пишут — то ли от