Кирилл Кашликов

В хрущевке на окраине Киева Оксана, официантка с облупившимся лаком на ногтях, спорит с братом Андреем. Тот, в замасленной куртке, разгружает ящики с консервами в подсобке кафе "Рассвет". "Опять кредит просрочил? Машину заберут через неделю!" — бросает Оксана, вытирая стол тряпкой с запахом рыбы. Андрей хрипло смеется: "Да я вчера КамАЗ чужой разгружал — пальцы синие до сих пор". За окном моросит, на остановке старуха в платке тычет зонтом в лужу, проверяя глубину.
Знаешь, такая история деревенская — прямо сердце задевает. Жила-была Катя, учительница в Веселове. Добрая, тихая, детишки её обожали — ну прям светлый человечек. Собиралась замуж за Андрея, депутата местного. Мужик, вроде, видный — целеустремленный, волевой, всё как положено. Но чувствую я, что-то тут нечисто… Ну ладно. Решила Катя сестру на свадьбу позвать — а они, оказывается, лет сто не виделись. Тут-то и выясняется: сестра-то умерла, а сынишка её, Алёшка семилетний, болтается по деревне как
Вот как можно переписать текст, добавив неформальности и эмоций: Представляешь, за одну ночь Митя Хохлов остался и без лучшего друга Кузи, и без сотни тысяч баксов. Совпадение? Ну уж не знаю... Лично мне кажется, тут пахнет чем-то гнилым. Вспоминаю их компашку — четыре приятеля с универа. Сначала все в НИИ клепали, как одержимые. Потом двое ринулись в бизнес, гребть деньги лопатой, а Кузмин с Пилюгиным остались «служить науке», как они это пафосно называли. Хотя Кузя... Боже, какой же он был
Знаешь, есть такая история про двух людей — Бориса и Наталью. Он — химик, причем такой крутой, что его статьи цитируют от Токио до Бостона. А она… О, она вообще волшебница! Учит детей слышать музыку в шорохе листьев или стуке метронома. Вроде бы идеальная пара — умные, любящие, вместе смеются над глупыми шутками за завтраком. Но вот загвоздка: годами пытаются завести ребенка, а ничего не выходит. И ведь не сказать, что не стараются, ха-ха! А врачи вообще вынесли приговор: «Вы оба здоровы, но…»
Представьте себе большую квартиру, где поколения путаются под ногами, как котята в коробке. Сначала все мило: бабушкины пироги, детский смех, общие праздники… Но потом — бац! — дети вырастают, женятся, плодят своих малышей, а старшие, вместо того чтобы вязать носки, вдруг заводят романы. И вот уже в ванной очередь с утра, как в метро в час пик, а на кухне вечные споры — чья очередь мыть раковину. Смешно, конечно, но жить так — будто носишь тесные туфли: сначала терпишь, а потом хочется выть.