Георгиос Совчис

На палубе крейсера «Аврора» комиссар Семенов, затянутый в кожаную куртку, разминает замёрзшие пальцы. Рядом матрос Глухов, с обветренным лицом и подтёками машинного масла на рубахе, кряхтит, подкручивая гайки на орудийной башше. «Опять в Нарву? – бросает он, сплёвывая в ледяную воду Финского залива. – Там же снарядов нет, одни голодранцы с винтовками». Семенов молча достаёт смятый приказ из
Знаешь, иногда случайно натыкаешься на старые фильмы — и будто находишь потрёпанный дневник из детства. Вот как тот, помнишь, где музыка буквально становится героем? Смотришь, и сначала смеёшься над наивными диалогами, а к середине уже незаметно подпеваешь главной мелодии, хотя слова-то забыл начисто. Не знаю, может, дело в этих кадрах, где камеру будто носит по улицам вместе с ветром: то в толпу