Дэвид Саймон

Джош, 23 года, воровато оглядывается у аптеки на 8-й улице Чикаго. Он покупает оксиконтин у старушки в растянутом кардигане, которая шепчет: «Скажи Эрни, что я пенсию не зря копила». Слим, его напарник с татуировкой паука на шее, перепродает таблетки возле автомастерской на углу Лейк-стрит. «Не гони волну, — бормочет он подростку в кепке Bears, — тут не Walmart, возвратов нет». Деньги они прячут в коробке из-под пиццы Paulie’s, закопанной под ржавыми шинами во дворе Джоша. По вечерам спорят
Кэрри, повар в захудалом ресторане «Ла Ви» на окраине Чикаго, случайно оглушает бойфренда-критика Пола старым утюгом «General Electric», когда он в пьяной ярости крушит её чугунные сковороды. Труп она засовывает в промышленный морозильник, где обычно хранится говяжья грудинка. Наутро шеф Этьен, француз с татуировкой крысы на шее, ворчит: «Кто сожрал мои щёчки? Их тут шесть пачек было!» Кэрри, вытирая пот со лба, бормочет, что, наверное, стажёр перепутал этикетки. Запах из морозилки стал