Эрин Данглер

Эмили Картер, бывшая журналистка из Чикаго, переезжает с мужем Лиамом в двухэтажный дом на Пайн-стрит, 47, после его повышения в юридической фирме. Коробки с книгами и старыми фоторамками до сих пор стоят в гостиной, пахнущей свежей краской. Лиам, разбирая кофеварку, бросает: *«Здесь тише, чем в нашем старом районе. И лужайку видно из окна»*. Эмили молча ковыряет ногтем трещину на подоконнике, замечая, что замки на дверях — старые, с царапинами. Вечером, пока Лиам спорит по телефону о
Лиза, маркетолог с просроченным кредитом на ноутбук, втирает Кате, повару-самоучке, идею фудтрака возле метро «Тульская». «Слушай, у них там офисники вечно голодные бегают, — тыкает она в гугл-карты, — а мы им чебуреки с грушей и сыром с плесенью. Будет хайп». Катя, перепачканная в муке, морщится: «Груша? Ты там охренела?» Но через неделю они уже толкают синий фургончик с кривым логотипом, который Лиза нарисовала в «Фотошопе» между совещаниями. Первый клиент — менеджер Саша — возвращает
Лейла, 28 лет, бармен в кафе *Bean & Bitter* на окраине Чикаго, каждый вечер протирает стойку тряпкой с запахом прокисшего молока. Её клиент Джейк, 32 года, архитектор в очках с треснувшей дужкой, заказывает двойной эспрессо и роняет: «Ты же не психопат? В приложении все врут». Она смеётся, подкладывает ему печенье в форме сердца — бесплатно. Через неделю они гуляют у озера Мичиган, мокрые зонты стучат по асфальту. «Я ненавижу собак», — врет Джейк, гладя чужого лабрадора. Лейла прячет в