Марк Гассо

В приморском городке под Хельсинки двенадцатилетний Олави Корпинен обнаруживает, что его морская свинка Луми внезапно начала реагировать на погодные аномалии. Во время шторма зверёк выгрызает в стене квартиры узор, напоминающий карту района, а когда Олави показывает её соседскому мальчишке Юхо, Луми вдруг подпрыгивает и тыкается носом в метку «старая радиостанция». — «Она хочет, чтобы мы туда пошли!» — кричит Юхо, размахивая куском сыра «Виелу». По дороге Луми останавливается у киоска с
Ээро, дровосек из деревни под Лаппеенрантой, каждое утро затачивал топор с обмотанной изолентой рукоятью, пока его сестра Лийса разогревала остатки карельского пирога. В лесу за озером Саймаа он наткнулся на метки красной краской на соснах — знак лесорубов из Гамбурга, которые неделями вырубали участки под видом «санитарной очистки». «Ты же видел их машины у реки?» — спросил Хендрик, голландец в потрёпанной кожанке, предлагавший Ээро деньги за информацию о маршрутах немцев. В ответ Ээро бросил
В густом карельском лесу сержант Юхани Мякеля ковыряет котелок тушенки, пока его взвод маскирует пушки ветками. «Смотри, лейтенант, опять рация замолкла», — бормочет радист Аарне, стуча кулаком по аппарату. Ээро Лахти, с перевязанной щекой от осколка, рисует на карте крестики — отмечает советские доты у реки Тали. В деревне за линией фронта медсестра Лийса стирает бинты в ледяной воде, слушая, как старик-фермер ругается на корову, подорвавшуюся на мине: «Черт знает где танки, где скотина...» За